Девушки без имени - Серена Бурдик Страница 38

Каждый год после рождения Эффи врачи предупреждали нас с Эмори, что скоро мы ее потеряем, но все же она продолжала расти. Доктора говорили, что нам повезло, что это благословение Господне, но, хотя она чудом выживала, болезнь ее оставалась неизлечимой. Никто не ждал, что она встретит свой тринадцатый день рождения. И все же это случилось. Неминуемая смерть Эффи стала просто частью жизни, превратившись из моего основного страха в тень ужаса где-то в глубинах сознания. Я привыкла к нему, как ко всему привыкают, и перестала обращать внимание.

День, когда моя дочь Эффи пропала, 16 октября 1913 года, навеки отпечатался в моей памяти, отзываясь болью в висках, которая никуда не ушла даже после того, как полиция перестала ее искать. Потеря Луэллы была хотя бы объяснима, но Эффи просто растворилась в воздухе.

Воспоминания об этом дне остаются ясными и четкими. Картины в моей памяти всплывают одна задругой, и я стараюсь найти ту из них, где я могла что-то просмотреть, что-то важное, что подскажет, куда делась моя девочка…

Я возилась в саду, выкапывала лилии на зиму, когда упали первые капли дождя. Сунув последнюю луковицу в ящик с землей, я поднялась с колен и позвала Вельму.

Она появилась из задней двери. С окровавленной куриной головой в руках, она выглядела довольно суровой. Вельма обычно двигалась по кухне, как торнадо, и делала все очень быстро.

— Да, миссис Тилдон?

Голова болталась в руке, и я увидела, как капля крови упала на камни у ног Вельмы. Потом я очень часто вспоминала эту алую каплю на камнях рядом с чистыми прозрачными каплями дождя.

— Сколько времени? — Я развязала садовый передник и стянула его с плеч.

— Где-то около четырех, думаю. — Вельма указала на разворошенную клумбу. — Вам не холодно тут копаться? Позвали бы Неалу, она кое-что понимает в растениях.

— Нет-нет, все хорошо. Предпочитаю заниматься этим сама. — Я никому не позволяла касаться своих лилий. — Будь так добра, отнеси ящик в подвал. И еще, Эмори с нами обедать не будет, так что накрывай стол на двоих.

— Хорошо, мэм. Он опять работает?

— Нет, он уехал на пару дней. — Я выдавила улыбку. — Теперь тебе будет чуть полегче, потому что кормить придется только Эффи и меня.

Вельма молча кивнула. Я не стала рассказывать ей ничего об исчезновении Луэллы, но полагала, что у нее есть свои соображения на этот счет.

— Пожалуйста, отправь Марго наверх, я бы хотела переодеться к обеду. А это отдай Неале, пусть постирает. — Обойдя лужицу крови, я протянула ей передник и перчатки и пошла к дому. Я заметила, что куст абелии помялся, будто кто-то в него упал. Надо напомнить садовнику, чтобы он его подстриг. С этой мыслью я вошла в переднюю дверь и поднялась наверх.

Верная Марго уже ждала меня. Серые глаза на строгом лице походили на серебристые озера, а пучок темных волос тянул голову назад. Марго была со мной с тех пор, как мне исполнилось четырнадцать. В ней я всегда была уверена. И поэтому она все знала о Луэлле.

— Не представляю, мадам, как вы это выносите, — сказала Марго, помогая мне влезть в вечернее платье и застегивая крючки на спине.

— Не слишком хорошо. — Я разгладила платье. — Зачем я переодеваюсь к обеду? Я не смогу съесть ни кусочка, пока не получу вестей от Эмори.

— А вы попытайтесь. Вы сильная. — Марго взяла с туалетного столика гребень и подобрала мои волосы.

— Все мои силы понадобятся, когда Луэлла вернется. Не могу представить, как я ее приму, — ответила я, хотя вчерашний спор с Эмори немного укрепил мою уверенность.

Несмотря на все возражения, он прислушался ко мне и поехал в Мэн, чтобы уговорить Луэллу вернуться домой.

Я подошла к двери Эффи и тихонько постучала.

— Эффи, милая, я иду ужинать. — Ответа не последовало, и я открыла дверь. — Эффи!

В комнате было пусто. Ранец с учебниками валялся на полу у кровати, а стул был отодвинут от стола. Незакрытая ручка лежала на самом краешке столешницы. Как неаккуратно: на ковре могло остаться чернильное пятно! Я подошла, закрыла ручку, бросила ее в ящик и хотела выйти, когда заметила записку на подушке. При воспоминании о другой записке, которую я нашла на этой же подушке, мне стало страшно. Я схватила бумажку, убеждая себя, что это всего-навсего глупые стишки или обрывок рассказа.