Клубника в горьком шоколаде - Светлана Борминская Страница 37

Любая работа требует времени, а работа следователя не заканчивается никогда. Мозг вычисляет преступления круглосуточно, даже когда работник прокуратуры, к примеру, сладко спит, закутавшись с головой в ватное одеяло.

Грозно шевелящий усами троллейбус выпустил Льва Тимофеевича у остановки «Парк», угрожающе хлопнул дверьми, и поехал дальше. Рогаткин уловил чуткими ноздрями цветочный аромат духов, и оглянулся на вышедшую за ним из троллейбуса полную женщину с двумя сумками, из которых торчала чайная колбаса и хлеб. «Не дама» меланхолично констатировал следователь, и прогулочным шагом московского денди направился к двум серым двухэтажным строениям за редким забором. Через пару минут Лев Тимофеевич втиснулся в скрипучую дверь экспертного отдела и, не найдя там никого, пешком поднялся на второй этаж, где в неуютном кабинете у окна пил зелёный узбекский чай хмурый по жизни, а не только сегодня, эксперт-криминалист Чудотворцев.

— Лева, рад, — меланхолически поздоровался Чудотворцев и снова уткнулся носом в пиалу с чаем «Кок-Чаш».

Радио на стене, хрипло кашляя, передавало прогноз погоды, а затем разразилось блоком рекламы на околомедицинские темы.

— Гранту мое почтение, — Лев Тимофеевич с размаху уселся на хлипкий деревянный стул напротив эксперта, вытянул губы трубочкой и огляделся. Повисло секундное молчание.

— Поможешь?.. — чихнув, наконец, спросил Лев Тимофеевич.

— Давай, — согласился Грант Чудотворцев, отставляя пустую пиалу.

— Вот, посмотри-ка, — Лев Тимофеевич поочерёдно протянул лист бумаги с приметами пропавшей сотрудницы из агентства «Звездный слуга» Золотайкиной и стоматологическую карту Лили Калюновски. — Грантик, извини, ты ничего похожего не видел?..

Эксперт покосился на Рогаткина и вздохнул. У Гранта Чудотворцева глаза были необыкновенного синего цвета… Он не был красавцем в полном понимании этого слова, но глаза имел самые что ни на есть.

— Да, её вчера похоронили, ну… то есть забрали для похорон, — кивнул Грант, прочитав особые приметы пропавшей прислуги.

— Кто забрал?! — подскочил Рогаткин. — Ты ничего не путаешь?

— Спроси в санитарной службе, они все бумажки оформляют, — пожал плечами Чудотворцев.

— В каком она хотя бы боксе лежала?.. — не терял надежды Лев Тимофеевич.

— Бокс Д, стеллаж крайний слева, место, э-э-э, кажется, четвертое, — пожал плечами Чудотворцев. — А вот этой вот дамы не припомню, — пролистав стоматологическую карту Лили Калюновски, эксперт поспешно закурил. — Правда, зубы я почти не смотрю, ты же знаешь, но вот такой мостик на верхней челюсти я бы вспомнил… Не было, Лева, такого уродского мостика. Не было.

— Но…

— И не заикайся, — Чудотворцев повторил по слогам: — Не было.

— А что ты скажешь об отравленных?.. Тех, которых покормили в ресторанах и потом в виде трупов привезли сюда? — стараясь не заикаться, поинтересовался Лев Тимофеевич.

— Нецо? — переспросил эксперт.

— Ага, — кивнул следователь. — Оно самое.

— Яду им подсыпали в вино… Не в пищу, — Чудотворцев печально вздохнул и поморщился. — Странно другое.

— Что? — перебил Рогаткин. — Что, Грантик?..

— Понимаешь, если в прошлом году люди умирали на четвертый-пятый день, то в этом году умирают в эти же сутки после посещения ресторана.

— И что это может значить?! — насторожился Лев Тимофеевич.

Чудотворцев пожал плечами и отвернулся.

— Похоже, — наконец произнёс он, — что отравитель сыплет своим жертвам лошадиные дозы яда.

— Зачем же он так нехорошо поступает?! — вырвалось у следователя.

— Видимо, у него слишком много отравы, или он торопится, Лёва, — невесело усмехнулся эксперт.

— Или — обнаглел? — хлопнул по своим тощим коленкам Лев Тимофеевич.

— А может, потерял чувство страха и уверился в своей безнаказанности, — Чудотворцев поискал глазами пепельницу. — Скорей всего, он уже отравил всех, кого хотел, или почти всех, и скоро смотает удочки…

— Или заляжет на дно, — чихнув, закончил Лев Тимофеевич.

— Скорее, первое — он уедет, — вздохнул Чудотворцев. — Я б тоже уехал на его месте.

— Почему ты так думаешь?

— Нецо — яд очень редкий, и этот человек иностранец, Лёвушка.

— Русского происхождения?..

— Вполне возможно, — Чудотворцев разогнал рукой дым. — Русского, еврейского, литовского… Я в этом почти уверен, и его должны были запомнить официанты в ресторанах.

— Да, официанты — хорошие физиогномисты.

— И физиогномистки, — согласился Чудотворцев.

— Ага, — Лев Тимофеевич похлопал себя по карманам. — Сейчас пойду в санитарную службу и оттуда прямо в ресторан. Есть хочу!

— Счастливого пути, Лёва, — выдавил мимолётную пессимистическую улыбку эксперт.

— Не унывай, Грантик, — Лев Тимофеевич, быстро спустившись по лестнице, побежал к моргу, приговаривая: — Грантик-крантик!..

«Если Грант, который обладает феноменальной памятью и помнит все трупы, хранившиеся в Кунцевском морге, не вспомнил челюсти Лили Калюновски, которую вчера подвергли кремации, то кого же тогда мы привезли в морг с улицы Пичугина и хранили до вчерашних похорон под фамилией Калюновски?.. И где тогда сама Лиля Юльевна?.. И кремировали-то вчера, в таком случае — кого?» — внезапно споткнувшись, остановился он.

На пороге бокса Д сидел на корточках и курил, прислонившись спиной к окрашенной двери, знакомый Льву Тимофеевичу по раскрытию предыдущих дел санитар морга Анатолий. Фамилии Анатолия Лев Тимофеевич не знал, впрочем. как и отчества. Фамилии Анатолия не знал даже сам Анатолий, будучи человеком вельми пьющим. Впрочем, фамилию санитара знали в отделе кадров и в бухгалтерии, так что узнать её не составляло ни малейшего труда. Было бы желание.

Правый глаз Льва Тимофеевича встретился с левым глазом Анатолия и диалог начался.

— Стеллаж крайний слева, место, э-э-э, кажется, четвёртое, — к месту вспомнил ценную информацию следователь. — Анатолий, э-э-э…

— Есть такое и что теперь?.. — не сразу отозвался санитар, с натужным кряхтением становясь вертикально.

— А можно взглянуть? — Лев Тимофеевич бойко зашёл вслед за санитаром в бокс и огляделся.

— Не вопрос, — Анатолий открыл крайний левый стеллаж и, засунув туда голову, надолго замолчал. — Никого-с нет, — высунув голову наружу, задумчиво произнес он через полминуты. — А вы кого ищете?..

— Золотайкину Виолетту Константиновну, — сверив имя и фамилию пропавшей прислуги с записью, ответил Лев Тимофеевич. — А где она лежит в таком случае?.. Вы не перекладывали?

— Я? — удивился санитар. — Никогда в жизни!

— Неужели? — задумчиво спросил Рогаткин. — А давайте посмотрим по журналу поступления трупов?