Блю из Уайт-сити - Тим Лотт Страница 35

Правда, с самого начала все пошло не по плану. Мы собирались втроем посидеть в «Эйнджелси». Я хотел, чтобы мы немного выпили, расслабились, и тогда бы я завел разговор о шафере. Потом вдруг Вероника выяснила, что некий Кристофер Кроули, которого ее подруга (та самая, что одобрила покупку квартиры) считает гением спиритизма, выступает в Кенсингтон-Холле как раз в вечер нашей встречи, то есть сегодня. Это только на час. Так что можно она сходит на выступление, а потом присоединится к нам? Я не был против, но когда я сказал об этом Тони, он решил тоже пойти на выступление. Сначала я решил, что он шутит, но оказалось, нет. И вот мы встречаемся на Черчилл-Армз, и все вместе идем слушать гуру, а после этого отправляемся в «Эйнджелси». Я пытался его отговорить, но он уперся. Вероника, наивная дурочка, пришла в полный восторг и даже сказала, что, наверное, ошиблась в Тони. Знала бы она, что у Тони-Бриллиантового есть еще одна кличка: Тони-доведу-до-ручки.

Я слышу, как поворачивается ключ в замке. Дверь открывается, и вбегает Вероника. Выглядит очень элегантно: как будто весь день мирно провела в банке за компьютером. Прическа идеальная, волосок к волоску. Улыбка на лице выражает готовность помочь: приветливая, но не слишком открытая — маленькие зубки почти не видны. На меня едва взглянула. А я невольно посмотрел на ее руки: не осталось ли на них следов крови.

— Привет, малыш, — бросает она на ходу. — Который час?

Придаю голосу некоторую суровость:

— Я тоже рад тебя видеть. Малыш.

Она тормозит, разворачивается и приближается ко мне с виноватым выражением на лице. Целует меня в губы, потом еще раз и, отпустив, одаряет очаровательной улыбкой, после чего продолжает прерванный поход в ванную.

— Прости, Фрэнки. У меня был тяжелый день. Уверена, что подробности будут тебе неинтересны. Это не для твоей тонкой организации. Я сама знаю, что опоздала. Можешь посмотреть, который час?

Я заглядываю в кухню, где висят единственные в доме часы. Вероника между тем уже успела снять пальто и туфли и стоит у двери в ванную.

— Семь.

— Хорошо. Значит, у меня пятнадцать минут. Тони не передумал?

— По-моему, нет. Мы встречаемся у Черчилл-Армз.

Из ванной раздаются странные клокочущие звуки. Из-за двери слышен голос Вероники:

— Какой он милый. А ведь я сначала подумала… Боже, что это?

— Что?

— Вода, она… желтая. Нет, коричневая. Это невозможно!

— Дай ей немного стечь.

Водопроводный рев достигает апогея. Через минуту-другую до меня доносится звук спускаемой в унитазе воды. Я изучаю тонкие, толщиной с волос, трещины на потолке, они вылезают из-под карниза.

— Ну, как вода?

— Уже лучше, хотя и попахивает тухлыми яйцами. Я все же быстренько приму душ. Ты можешь принести мою книжку? Она в сумочке. Такая красная обложка. «Как правильно молиться».

— Сейчас.

— Положи, пожалуйста, около двери.

Я кладу книгу под дверь и усаживаюсь на кухне. На столе лежит небольшая брошюрка с изображением солнца или какого-то сгустка света на обложке. Надпись внизу гласит: «Кристофер Кроули и Всемирный университет спиритизма: Власть Символа и Зов Мифа».

На маленькой фотографии сам Кроули: симпатичный белый мужчина, загорелый, в хорошо сшитом сером костюме. У него голливудская улыбка, хотя со слов Вероники я понял, что родом он из Центральной Англии.

Я пробегаю глазами по тексту на обложке. Слышно, как сливается вода в ванной. Я продолжаю читать. Оказывается, Всемирный университет спиритизма проводит несколько семинаров в этом месяце.

«*Позитивное мышление. Как позволить сознанию воспринимать мир позитивно. Техника позитивного восприятия (ТПВ). Как обезвредить негатив, исходящий от окружающих. Как научиться мыслить эффективно.

* Искусство построения отношений. Четыре основных вида отношений. Как избежать осуждения других и не осуждать самому. Десять принципов построения успешных, счастливых и гармоничных отношений.

* Истинный смысл Лидерства, Познания и Жизни. Истинная сила в умении быть самим собой. Загляните внутрь себя. Найдите руководство к действию не снаружи, а внутри.

* Уважайте себя. В этом секрет неизменного успеха. Найдите свое скрытое, духовное „я“. Специальные упражнения научат вас принимать себя.

* Научитесь управлять собой. Невозможно управлять внешними обстоятельствами, но можно научиться приноравливаться к меняющимся обстоятельствам. Этой способностью вы сможете управлять».

Я зеваю и откладываю брошюру. Все это кажется достаточно разумным. Не понимаю, почему это так меня раздражает. Наверное, потому, что угрожает моему взгляду на мир, моей философии и религии, которые заключаются в следующем: Никто Ничего Не Знает. Возможно, я ошибаюсь. Возможно. Если никто ничего не знает, то я не исключение. А это значит, что с некоторой вероятностью каждый знает очень много.

Я снова смотрю на часы, иду к двери и кричу:

— Семь пятнадцать. Нам пора выходить.

И тут же из-за двери появляется Вероника, как будто стояла там наготове. Она порозовела, от нее пахнет сандаловым деревом, точнее, так, как, по моему мнению, должно пахнуть сандаловое дерево, хотя я его никогда не нюхал. От пара кончик носа морщится. Эластичная мини-юбка оставляет ноги почти открытыми. Сверху белая блузка из какого-то прозрачного материала. Гель сделал волосы чуть темнее обычного. Она выглядит очень сексуально, припухлые веки несколько отяжелели после душа. В постели Вронки потрясающая, может быть, это компенсация за день, проведенный рядом со смертью. Она улыбается мне мимоходом. По глазам видно, что думает о чем-то своем, проверяет, все ли на месте. Мобильный телефон взяла? Кошелек не забыла? Тампакс — он может понадобиться. Пару резинок, на всякий случай. Ключи. В руках она все еще держит книгу «Как надо молиться». Это раздражает меня больше, чем то, что я прочел в брошюре Кроули. Вронки направляется к двери. Двигается она несколько скованно, как будто решает, какую ногу куда поставить, прежде чем опустить на пол, как Бемби, делающий первые шаги под руководством кролика Тампера. Не очень изящно, трогательно-неуклюже.

— Ладно. Пошли.

Сверху она надевает красную шерстяную куртку до колен, немного расклешенную книзу, и открывает дверь.

Пока мы спускаемся по лестнице, я спрашиваю:

— Будешь сегодня молиться?

Я говорю это противным тоном. Даже с раздражением. Но остановиться почему-то не могу. Вероника не обращает на меня внимания.

Мы садимся в «бимер», окунаясь в смешанный запах кожаных сидений и того, как, по моим представлениям, должно пахнуть сандаловое дерево. Вронки снимает куртку и бросает ее на заднее сиденье. На глаза мне снова попадается красная книжечка. Она по-прежнему бесит меня. Я чувствую, что, как никогда близок к конфликту. Вронки достает упаковку жвачки без сахара.