Грех - Тадеуш Ружевич Страница 35

Книгу Грех - Тадеуш Ружевич читаем онлайн бесплатно полную версию! Чтобы начать читать не надо регистрации. Напомним, что читать онлайн вы можете не только на компьютере, но и на андроид (Android), iPhone и iPad. Приятного чтения!

Грех - Тадеуш Ружевич читать онлайн бесплатно

Грех - Тадеуш Ружевич - читать книгу онлайн бесплатно, автор Тадеуш Ружевич

— Глупости, куда прячется?

— Верно, но что-то мне подсказывало, что она уже дома.

— Я посмотрел на вокзале расписание, всего два поезда, один около полуночи, второй завтра утром.


Картонные коробки с елочными игрушками были покрыты пылью. Я поставил их на стол, вытер тряпкой и стал развязывать веревочки. В одной коробке лежали блестящие разноцветные шарики, звезды, мухоморы, сосульки. Каждая игрушка аккуратно завернута в газетную бумагу. Мируся сама в прошлом году упаковывала. Я вытащил из бумаги длинный серебряный наконечник, легкий и хрупкий, осторожно обтер тряпочкой. Это было последнее Рождество перед окончанием школы. Наш «главный откровенный разговор" превратился тогда… Но здесь нужны пояснения.

Собственно, я не один год готовился к этому «главному» разговору. Разговору отца с дочерью. Уже не ребенком, а девушкой, которой предстояло через несколько месяцев получить аттестат зрелости и покинуть дом. Мне давно хотелось поговорить с Мирусей серьезно — не об учебе и не об университете, куда она собиралась поступать, а о ней самой. Она часто допоздна засиживалась за уроками. Сестра уже спала, я сидел или лежал на диване с газетой. Но не читал. Молча смотрел на маленькую фигурку в синей школьной форме, на покатые худенькие плечи, белую беззащитную шею, упавшую на лоб прядку волос. В голове мелькали разные мысли, которые я никогда не произносил вслух, мысли не слишком умные, «не современные». О том, что я никогда не отпущу ее из дома, что никуда она не поедет, что мы будем вместе до конца… до конца. Она казалась мне слабой, хрупкой, беспомощной… В тот вечер Мируся сидела за столом, я слышал шелест переворачиваемых страниц. Она что-то шептала. Я давно прокручивал в уме этот разговор. Самый главный разговор отца с дочерью, которая уже больше не ребенок. Я должен ей объяснить, что такое жизнь. Я столько лет учился в школе жизни. Некоторые вещи, кое-какой опыт не только можно, но и должно передать. Мы так много говорим ни о чем в поездах, залах ожидания, ресторанах со знакомыми или совершенно чужими людьми… Ребенку непременно надо рассказать о главном, о том, что его ждет. Наша мудрость, наш опыт могут уберечь от многих промахов и ошибок. Как эта девочка будет бороться за жизнь? — ведь борьба предстоит жестокая, а она еще недавно играла в куклы. Ее любимая кукла сейчас лежит в шкафу. Но Мируся иногда ее достает, смеется, разговаривает с ней…

— Мируся, видишь ли… прервись на минутку и подойди ко мне. Посиди со своим старым отцом и послушай. Но только внимательно.

— Хорошо, папа, сейчас, подожди минутку, дай закончить…

Это должен был быть наш самый главный разговор, а она равнодушно просит меня подождать «минутку», потому что хочет что-то там закончить… «Ну, конечно, Мируся, заканчивай…» — сказал я вполголоса, а может, мне только почудилось, что сказал, поскольку Мируся никак не прореагировала. Она продолжала что-то переписывать в тетрадь, наверно, запустила какой-то предмет.

Мой отец никогда не вел со мной «решающих» или «чрезвычайно важных» разговоров.

— Мируся…

— Да, папа, слушаю. — Не оборачиваясь, она складывала книги и тетради.

— Сначала собери портфель. Хорошо. А теперь садись сюда, вот так, чтобы я видел твое лицо.

— Чего это ты сегодня такой серьезный?

— Понимаешь, в жизни каждого человека бывают минуты… почему ты смеешься?

— Я не смеюсь.

— Да я же не слепой.

— Папочка, ты какой-то странный, почему мне нельзя смеяться, ты ведь еще ничего не сказал?!

Мы сидели рядом и смотрели друг другу в глаза. Вдруг я заметил, что у Мируси над верхней губой будто нарисованы усики.

— Ты что, чернила пила?

— Нет, авторучка никак не открывалась, и я попробовала зубами… — Мируся подбежала к зеркалу, посмотрелась и начала смеяться. Все громче и громче, прямо закатывалась от смеха, даже присела на корточки.

— Ой, я сейчас умру… и правда усы… умираю…

Я вытирал тряпочкой большие зеленые и серебряные шары. Раскладывал их на столе. Между игрушками запутались прошлогодняя канитель и снег из ваты. Я нагнул верхушку елки и надел сверкающий наконечник. Раздался звонок.

— Открой! — крикнула сестра. — У меня руки заняты.

Она стояла у кухонного стола, собираясь резать на доске большого выпотрошенного карпа; в миске уже лежали куски рыбы. Руки у сестры были в крови. Она повернулась к двери:

— Что там?

Я взял у посыльного листочек, расписался. Вызов на переговорный пункт.

— Телефонный разговор с Варшавой. Навер, но, Мируся.

— Почему? Откуда?

— Не знаю, надо бежать, вызов на шестнадцать тридцать, а они только принесли. Им не к спеху!

Я оделся и вышел.


Почта. Ряд застекленных телефонных кабин. За стеклом люди. Видны их жесты, меняющееся выражение лица, движение губ. Глаза. Слов не разобрать, иногда лишь сквозь шум долетит отчетливее произнесенная фраза. В городской кабине две девочки-подростка, возле приоткрытой двери — третья. На рукавах пальто школьные эмблемы. Девочки в будке стоят обнявшись, смеются. Третья пытается войти, но подружки знаками показывают, чтобы не входила. Та, что держит трубку, подносит ее к уху другой, обе хохочут. Третья кричит: «Вацек дурак, дурак, осел, Вацек, ты свинья!» Девочки за стеклом смеются, приплясывают. Потом вдруг начинают внимательно слушать. Хихикают. В другой кабине женщина в пальто с меховым воротником выкрикивает что-то писклявым голосом, прикрывая трубку рукой: «Ничего не слышу, ничего, говори громче… пускай бабушка возьмет раскладной стул! Целуем вас… что?! я говорю, целуем! нет, ничего… мы вас целуем! не слышно? ну что поделаешь… кто, кто? Мирек, хочешь поговорить с тетей? Только говори громко, я не слышу… и ты меня целуешь, золотце, Мирек, ты меня хорошо слышишь? Целую тебя в щечку тысячу раз!.. поцелуй маму!.. пока, пока, малыш… еще раз желаем вам всего самого доброго!» В соседней кабине мужчина в шляпе кивает головой, слушает, сам ничего не говорит. К будке с девочками подошли два мальчика в темных кожаных куртках. У обоих на шее соски на веревочках. Они попеременно — то один, то другой — суют их в рот. Приглаживают длинные, почти девичьи кудри.

— Варшава — вторая кабина! — услышал вдруг Генрик голос телефонистки.

— Я?

— Да, у вас же вызов? Идите во вторую, во вторую!

— Простите! — Генрик вошел в кабину, закрыл за собой дверь. В трубке шум, треск… далекий женский голос что-то говорил, но Генрик не разбирал слов. Терпеливо ждал. Наконец спросил:

— Это ты, Мируся? Говори громче!

В трубке прозвучало отчетливо:

— Подождите минутку, соединяем с Варшавой!

Генрик крепче прижал трубку к уху. Услышал глухой, очень слабый голос, как будто говорили из-за толстой стены или с полным ртом. Но ему показалось, что он различает знакомые звуки.

Перейти на страницу:
Вы автор?
Жалоба
Все книги на сайте размещаются его пользователями. Приносим свои глубочайшие извинения, если Ваша книга была опубликована без Вашего на то согласия.
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии / Отзывы

Комментарии

    Ничего не найдено.