Мед для медведей - Энтони Берджесс Страница 34

Алексей Прутков обратил к ней полный надежды взор, в котором ясно угадывалось желание подробно расспросить ее о нравах и обычаях битников. Или побеседовать на любую другую угодную ей тему. Но все получилось совсем не так, как хотелось Алексею. Больше он не дождался ни слова в свой адрес. Он был для туристки не человеком, который может представлять для нее интерес, а одним из экспонатов, этакой русской редкостью, о которой можно будет с удовольствием вспомнить позже, приехав в родной Висконсин.

Группа организованно двинулась к следующему экспонату, очередному монстру, выполненному в стиле рококо, а Пол воспользовался минутным перерывом и поймал Алексея Пруткова за рукав. Это был рукав плотной зеленой спортивной куртки с подбитыми ватой плечами, довольно красивой и, очевидно, очень дорогой. Добротная вещь! Кроме нее на Алексее был желтая спортивная рубашка с измятым воротничком, красный галстук, изношенные туфли и голубые хлопчатобумажные брюки с простроченными белыми нитками карманами, в которых он был предыдущей ночью в ресторане. Пол даже не ожидал, как ему будет приятно увидеть этого молодого, здорового русского.

Алексей ухмыльнулся и проговорил:

– А, это ты, папаша.

– Надо поговорить, – сообщил Пол.

– Сейчас не могу, занят. Это может подождать?

– Я переезжаю к тебе, – сказал Пол. – Временно. Платить будем пополам. Если можно, я хотел бы перебраться сегодня. – Они посмотрели друг другу в глаза.

– Что ж, – протянул Алексей Прутков, – если на то пошло… – после чего быстро проговорил: – Мои хоромы слишком малы. А что у тебя случилось, папаша? Тебя выселяют из отеля?

Пол ие успел ответить. Его собеседника окликнул строгий профессорский голос, громко сообщивший, что он не в состоянии довести до сведения американских туристов информацию о царских династиях без помощи переводчика.

– Сейчас, – отмахнулся Алексей. Жестокие глаза многочисленных царей и цариц сурово взирали на него со стен. – Ты можешь пойти пока туда. Поговорим. Или подожди здесь. Я освобожусь только в четыре, папаша. Ты, кажется, сказал, что будешь платить всю сумму?

– Что-то вроде того. Послушай. У меня в отеле остались два чемодана. Я должен забрать их. Еще два лежат здесь в камере хранения. Здесь, – повторил Пол и протянул квитанцию. – Ты сможешь об этом позаботиться? – И он демонстративно подмигнул левым глазом.

Алексей Прутков помахал квитанцией, кивнул и едва заметно ухмыльнулся.

– Хорошо, – сказал он. Его снова позвали, теперь уже громче и настойчивее. – Чтоб ты сдох, – выругался он, делая вид, что ничего не слышит, и быстро пробормотал, обращаясь к Полу: – Потом поговорим, папаша. – Он вытащил из внутреннего кармана черный кожаный бумажник, выглядевший так, словно половину своей долгой жизни провел под дождем, и аккуратно положил туда квитанцию. Оттуда же он извлек какую-то карточку. – Вот здесь я обитаю, – сообщил он. – Только ехать, папаша, придется на метро. Ты умеешь читать по-русски?

– Прочитаю, – заверил его Пол. – Я найду твое жилище, не волнуйся.

Буквы кириллицы на карточке были не просто отпечатаны двухцветным шрифтом, но еще и выдавлены. Надо полагать, для красоты.

– Я отправлюсь туда немедленно. Только где-нибудь перекушу.

– Сейчас rie надо, – прошипел Алексей. – Не раньше половины третьего. Ключи у Анны, а ее не будет дома до половины третьего. – Тут его окликнули в третий раз, причем теперь к сердитому голосу профессора присоединился низкий басок худощавого белозубого американца:

– Алексей! Алексей!

– Хорошо, беги, – сказал Пол. – Ты не пожалеешь.

Двое мужчин снова многозначительно взглянули друг другу в глаза и разошлись в разные стороны. Алексей вернулся к исполнению своих служебных обязанностей, а Пол направился к выходу. Во всяком случае, в ту сторону, где, как он считал, должен был находиться выход.

Поиски выхода заняли довольно длительное время. Но Пол сохранял спокойствие. Теперь, когда он избавился от таящих угрозу чемоданов, он чувствовал себя довольным и умиротворенным. Он шел по музею, не глядя на экспонаты и прикрыв глаза, защищаясь таким образом от наступающей со всех сторон воинствующей роскоши. Ему пришлось немного поплутать, но он все-таки нашел дорогу к «Астории». Иногда мимо него проезжали такси, но они были заняты людьми с громоздкими свертками, многочисленными сумками и завернутыми в газеты цветочными горшками. На призывные жесты Пола водители не реагировали. Часть пути он проехал в трамвае, который, как его и заверили на остановке, доставил пассажиров на Невский проспект. Пол затолкал трамвайный билет между правым клыком и болтающимся протезом и подумал, что надо выработать линию поведения со Зверьковым и Карамзиным. Он ни минуты не сомневался, что эта пара будет ждать его в отеле. Пол решил, что их следует пригласить на ленч и сообщить, что он покидает Ленинград. Они даже смогут при желании лицезреть, как он оплатит счет. Что ж, с одной стороны, он действительно покидает Ленинград. Но с другой, он еще только собирается в этот город приехать.