У - Эрленд Лу Страница 34

Мы сидим в самолете и уже пересекли один океан и Америку. Сейчас мы изготовились пересечь другой, великий — Тихий океан. Отправление было чрезвычайно драматичным, так как я забыл книжку «Справочник по выживанию». В ней рассказывается все, что нужно для того, чтобы мы выжили. А я ее забыл! Я обнаружил это в макси-такси на пути к аэродрому. Сперва я не хотел ничего говорить, потому что с нами был журналист. Мне не хотелось осрамиться уже в самом начале пути, но потом я передумал (я решил, что если с кем-нибудь из нас что-то случится и он не выживет только из-за того, что мне гордыня помешала остановить такси, мне это будет трудно пережить) и попросил шофера остановиться возле дома моих знакомых, у них, как мне было известно, тоже есть эта книга.

За несколько дней перед отъездом я побывал в аэропорту и купил билеты. Семь билетов Осло-Раротонга туда и обратно. Они стоили сто тысяч крон. Довольный я вышел из аэропорта, и тут меня угораздило уронить все билеты в большую лужу, пока я отпирал свой автомобиль. Наругавшись от души, я подобрал билеты, вернулся в здание аэропорта и поменял их на новые. Дама отнеслась ко мне с сочувствием и пониманием. Она выписала новые билеты и пожелала счастливого пути во второй раз.

Прошло уже шесть часов с тех пор, как мы выкурили последнюю сигарету. Больше всех, кажется, страдает Эгиль. Во время промежуточной посадки в Лос-Анджелесе он чуть ли не кидался на стенку, когда понял, что нас заставили сидеть в зале, где нельзя курить. Я пытался объяснить ему, что теперь во всей Калифорнии везде запрещено курить, но он сделал глухое ухо. Вообще-то Эгилю незачем его делать, одно ухо у него и правда глухое. Во всяком случае, с пониженным слухом. Не помню только какое — правое или левое. И тут в самый разгар своего раздражения ему вдруг взбрело заключать со мной пари. Я давно утверждал, что «Царский курьер» первоначально шел по субботам, а Эгиль так же долго настаивал, что его передавали по четвергам. Каждый из нас абсолютно уверен в своей правоте, но оба как-то воздерживались на что-то поспорить. А тут вдруг давний спор поднялся на другой уровень. Никакие доводы уже не помогают. Перепалки из «да» и «нет» в прошлом. Остается только дождаться, пока какое-нибудь авторитетное лицо не установит, кто из нас прав, и проигравшему останется только пенять на себя. В каком-то смысле последний отрезок времени перед заключением пари — самый интересный. Споры, препирательства. Из этого можно многое извлечь. Ну вот мы, значит, заключили пари. Эгиля довел до точки кипения никотиновый голод. Мы поспорили на поллитра, не то чтобы очень высокие ставки, не такие уж мы оба заядлые материалисты, и все же тут многое поставлено на карту. Нас обоих волнует результат, каждый хочет оказаться правым. Я-то знаю, что я прав. Но весь ужас в том, что Эгиль, похоже, точно так же убежден в своей правоте. Это же какой-то парадокс! Не может он быть так же уверен. То есть, чтобы до глубины души. «Царский курьер» не шел по четвергам. Разумеется же нет! Четверг — будний день. Какой же директор канала запустит «Царского курьера» по четвергам? Это же безумие. Ну не верю я, что Эгиль так считает! Ведь это сериал для семейного просмотра! Тут вся соль в том, что большие и маленькие могут смотреть его вместе. Дружно собравшись перед телевизором. Курьер скачет через всю Россию, захватывает еще и Монголию, если я чего-то не путаю, и все время сталкивается с разными проблемами. Кто-то его хочет захватить и т. д. Но он со всеми управился. Передачу давали по субботам. В конце семидесятых. Совершенно точно. Но Эгиль ни за что не соглашается, пока не услышит подтверждения от кого-нибудь, кто связан с телевещанием. А мы сейчас очень далеко от норвежского телевещания. Просто не сказать, как далеко.