Твои фотографии - Кэролайн Левитт Страница 33

— Не шатайся здесь, — прошипел Тедди, так злобно сверля его глазами, что Сэма передернуло.

Он знал, что не стоит принимать это близко к сердцу. Никто не хотел дружить с Тедди. Он жил с матерью, но поскольку ее никогда не бывало дома, свободно бегал по городу, как беспризорник. Его вечно вызывали к директору, а в прошлом году на две недели отстранили от занятий, потому что он захватил в школу молоток и грозился ударить каждого, кто его заденет. Но любимой мишенью его злых шуток был Сэм. Он делал вид, что задыхается, чтобы поиздеваться над врагом.

— Астма-бой, — дразнился он. Прошлой весной он вытащил ингалятор из кармана Сэма и бросил в мужской туалет. К тому времени как Сэм его нашел, он уже задыхался и паниковал. И хотя вода в унитазе казалась чистой, пришлось долго держать ингалятор под горячей струей, прежде чем Сэм решился им воспользоваться.

К его облегчению, мисс Риверс положила руку ему на плечо.

— Не принимай все близко к сердцу, — посоветовала она.

— Все по-другому, — пробормотал Сэм, имея в виду комнату.

— Ну… все мы здесь друзья, — утешила мисс Риверс, подводя его к столу.

Сэм уставился на пустую страницу. Он понятия не имел, о чем писать, но знал, что учительница рассердится, если в голову ничего не придет. Поэтому написал несколько строчек о фильме, который видел по телевизору. Больше ничего придумать не смог и вышел за водой. До чего же круто — ходить по коридору без учительницы или одноклассника. Коридоры были длинными и пустыми, пахли дезинфектантом, и на секунду Сэму захотелось побежать. Остановят ли его?

Автоматы были за углом. Битком набитые полезными скучными снеками вроде орехов и изюма. У автоматов стоял Тедди.

Сэм замер. Как Тедди добрался сюда так быстро, и почему Сэм не видел, как он выходит из класса?

Тедди презрительно оглядел Сэма и присел на корточки у автомата со снеками. Рука оказалась у прорези. Он вытянул пакет крендельков, сунул в карман и вызывающе уставился на Сэма, после чего снова сунул руку в прорезь.

— Что ты здесь делаешь? — спросил мистер Морган, преподаватель естественных наук в шестом классе, внезапно возникший рядом с ним. Тедди подскочил от неожиданности и спрятал руку в карман. — Тедди, разве мы не говорили на эту тему? Неужели ты настолько не уважаешь школьную собственность? Или опять отвести тебя к директору? Хочешь, чтобы мы позвонили твоей матери? Мы предупреждали, что после трех замечаний ты вылетаешь из школы, а это уже третье.

Тедди сильно покраснел, но молчал. И выглядел таким несчастным, что Сэм невольно почувствовал укол жалости.

— Мой пакетик застрял, и Тедди пытался его достать, — выпалил он и едва не ахнул, потрясенный собственными словами.

Взгляд мистера Моргана остановился на Сэме, и лицо его мгновенно смягчилось. Он недоверчиво покачал головой.

— Теперь у нас есть привилегии, — пролепетал Сэм.

— Но вы не имеете права часами торчать в коридоре. Немедленно возвращайтесь в класс, вы оба, — приказал мистер Морган. Едва они завернули за угол, Тедди сжал кулаки, и Сэм отскочил, ударившись спиной о железные шкафчики. Тедди окатил его злобным взглядом и исчез в классной комнате.

Звонок прозвенел в половине третьего, и в желудке Сэма тревожно засосало. Он почти ожидал увидеть мать. Она встречала его у школы на машине. Мотор включен, и радио тоже. На полную громкость. Она совсем не походила на других матерей. Обычно на ней было красивое яркое платье, а на остальных — шорты и футболки, а волосы забраны в хвост. Все они были коричневыми, как орехи, потому что загорали на пляже. Мать была белее бумаги. Остальные матери держались вместе и болтали о школе и детях, а его мама никогда к ним не подходила. Когда кто-то здоровался, она удивленно поднимала брови, будто к ней подошли по ошибке, и едва поворачивала голову.

Останавливаясь у обочины, она выскакивала из машины, как настоящий водитель, и придерживала дверцу.

— Прошу вас, — говорила она. — Прогуляемся?

И его охватывало нетерпение.

Теперь он переминался на обочине, обхватив себя руками и стараясь превратиться в маленький тугой комочек. Чувствуя взгляды других мамаш.

Кто-то тронул его за плечо:

— Как поживаешь, Сэм?

Он повернулся. Это оказалась мать Арчи Симпсона. Сэм и Арчи не дружили, хотя с детского сада учились в одном классе. Арчи был веснушчатым здоровяком и вечно ковырял в носу, отчего Сэму хотелось сидеть от него как можно дальше.

— Прекрасно, — выдавил он. — Прекрасно.

Она недоверчиво смотрела на него. А в глазах было столько сочувствия, что Сэму захотелось плакать и кричать.

— Твой па приедет за тобой? — спросила она, щурясь. — Если нет, я жду Арчи и уверена, что он пригласит тебя в гости.

Сэм передернулся. Арчи не любил читать или рисовать и интересовался только покемонами, до смерти надоевшими Сэму.

— Ну что? Хочешь пойти с нами? — спросила мать Арчи.

— Нет, спасибо. Мне позволили самому ходить домой, — ответил Сэм.

Чарли приехал в супермаркет за фруктами и овощами. Ни у него, ни у Сэма не было аппетита, но все же очень важно собираться за ужином семьей, чистить зубы по утрам и вести себя нормально, хотя понимаешь, что никогда и ничего уже не будет нормальным.

Чарли зашагал мимо стеллажей с пастой, схватив на ходу соус и зеленый цилиндр с тертым сыром.

Может, стоит купить вина и выпить за ужином, чтобы возбудить аппетит? Он знал, как легко пропасть окончательно, если каждую секунду не бороться с ощущением потери. Чарли видел такое у своих клиентов. Жены и мужья, утратившие свою половину в разгар ремонта, настаивали, чтобы все продолжалось дальше, хотя не могли войти в комнату, не разразившись слезами. Пара, потерявшая новорожденного от синдрома внезапной детской смертности, попросила перекрасить все комнаты в доме, кроме детской. Он помнил их. Несчастные люди, чьи жизни разбились, как кометы о твердую землю.

Прошлой ночью позвонила мать и сказала, что если он станет вести себя, словно очень счастлив, так оно и будет. Она объяснила, что это целая философия, которую обсуждал ее книжный клуб.

— Я не могу вести себя так, словно Эйприл до сих пор жива, — отрезал он, но, вслушавшись в оскорбленное молчание матери, немедленно пожалел. — Прости. Мне немного тяжело.

— Ты никогда меня не слушаешь. Никто не говорит, что ты должен вести себя так, словно Эйприл жива! Конечно, не должен. Несомненно, это ужасная трагедия. Но веди себя так, словно надежда еще есть. Можешь сделать хотя бы это? Можешь сделать это ради Сэма?

Чарли подумал о том, как в душе каждый день накапливается скорбь, но он душит ее, мужественно ждет, пока Сэм заснет, и только тогда дает волю слезам.

— Посмотрю, что можно сделать, — сказал он вслух.

Он купил продукты, положил в машину и по пути домой заметил вывеску детективного агентства Хендерсона. И, сам не зная почему, остановился. Может, они сумеют понять, что случилось и как Эйприл очутилась на той дороге.