Босяки и комиссары  - Александр Баринов Страница 3

Весь вокзал был оцеплен бойцами в касках и бронежилетах, увешанными автоматами и пистолетами, с натасканными на взрывчатку и наркотики собаками, между которыми суетились оперативники в штатском и пара начальников в ранге полковников. Все, кто шел к зданию вокзала от поездов, проходили через выставленных в шахматном порядке поперек платформы омоновцев, и каждый казавшийся хоть чем-то подозрительным без церемоний отволакивался в сторону, где у него тут же, на платформе перетряхивали все чемоданы и сумки, выворачивали карманы.

Все это высокий гражданин обнаружил уже у съезда на основной перрон с крайней платформы, где не было ни поезда, ни пассажиров и стояла лишь пара скучающих постовых с автоматами, а происходящее перед главным зданием вокзала скрывал стоящий на соседнем пути состав. Мужчина, однако, не проявил ни капли смущения и волнения и, так же размеренно шагая, направил свою телегу на основной перрон, в самую гущу событий, с нескрываемым любопытством посматривая по сторонам. По правую сторону от него, у здания вокзала, и по другую, у ограждения отходящих путей и табло, почти все пространство было занято задержанными — пассажирами прибывших с юга поездов. Десятка два мужчин стояли спиной к проходу, широко расставив ноги и уперев руки в стены или закинув за голову, некоторых почему-то поставил на колени, надев наручники. За их спинами стояли или ходили туда-сюда несколько бойцов и оперативников. Кто-то из них копался у задержанных в карманах, путаясь в складках одежды, и от этого еще больше злясь и ругаясь, и пихая время от времени задержанного кулаком или коленом. Кто-то стоял наготове с автоматом или дубинкой в руках. Кто-то внимательно листал документы задержанных, тыкая в них пальцем и показывая что-то коллегам. Нервно прохаживающиеся мимо бойцы в бронежилетах время от времени подходили и били задержанных по ботинкам, считая, что те недостаточно широко расставили ноги. Почти у всех шипели и трещали рации с приказами и донесениями каких-то других участников облавы, истерично лаяли служебные собаки, задержанные — кто искренне, кто делано — кричали в ответ на тумаки и грубые ухватки милиционеров. Рядом на каждом свободном пятачке у стен сидели с открытыми сумками люди, кто в одиночку, кто с женщинами и детьми, демонстрируя проверяющим свои вещи или уже спешно пытаясь затолкать их обратно. Дополняли всю эту невообразимую какофонию звучащие почти каждую минуту гнусавые объявления дежурного об отправлении или прибытии поездов.

Вот со стороны платформы трое бойцов с раскрасневшимися потными и злыми лицами, расталкивая толпу, притащили к стене очередного подозреваемого, заломив ему со всей силы руки за спину, отчего тот еле перебирал ногами и истошно орал. Омоновцы кричали стоящим в стороне коллегам, чтобы те кого-то срочно вызвали. Чуть в стороне вдруг засуетились пятеро других, до этого внимательно всматривавшихся в лица идущих от поездов людей. Один взволнованно что-то говорил в рацию, слушая в ответ отрывочные команды и попутно давая отрывочные указания коллегам: «К шестой платформе!», «Пошел через пути!» Его товарищи бестолково метались из стороны в сторону — двое сначала ринулись налево, но, пробежав метров десять, услышали призыв бойца с рацией: «Не туда, справа, справа обходите!» Те побежали обратно, на другую платформу, спрыгнули на рельсы и скрылись из вида. Мимо тем временем продолжали быстро проходить счастливчики, отделавшиеся лишь проверкой документов или вообще сумевшие прошмыгнуть.

На этом фоне высокий странный гражданин, конечно, тем более был заметен — взглядом его оценил почти каждый из омоновцев и оперативников, занимавшихся задержанными. Но в сравнении с пассажирами из южных краев он выглядел как человек из приличного общества, лишь в силу каких-то непредвиденных обстоятельств оказавшийся в этом бардаке и с этим странным грузом. И естественно, всем было не до того, чтобы выяснять, откуда, куда и зачем он его везет. Везет — значит, надо, тем более не прячется и не боится, не кавказец и не мусульманин. Нормальный человек.

Эстонец же спокойно и осторожно катил свою телегу, объезжая задержанных и обыскиваемых, бросая по сторонам открытые и любопытные взгляды и не скрывая эмоций. Вот на него залаял оказавшийся рядом угрожающего вида служебный ротвейлер с отстегнутым намордником, натянув поводок проводника в бронежилете и каске. В ответ высокий иностранец улыбнулся и, дружелюбно наклонив голову, обратился взглядом к собаке: «Ну что ты так волнуешься, все в порядке!» В конце концов эстонец преодолел путь через толпу, добрался до прохода в боковом крыле вокзала, через который выкатил телегу на парковку, где его обдало свежим ветром и моросью дождя.

Проехав среди рядов машин в сторону, чтобы никому не мешать, высокий пассажир остановил телегу. Помедлив с минуту, чтобы отдышаться, он поправил куртку, накинул шарф и достал телефон. Абонент ответил почти сразу.

— Привеетт, привеетт! — растягивая гласные и немного коверкая слова, радостно произнес эстонец. — Вот я наконец вышел. Долго выдавать тофар пришлось. Да, все в порядке! Никкаких проблем! Я стою здесь, где «Кассы» написсано синими букквами. Парковка! Да, ты здесь? Не вижу. А!

Эстонец закрутил головой, пытаясь разглядеть округу поверх автомобильных крыш. Вскоре, заметив приближающуюся фигуру, приветственно взмахнул рукой и двинул телегу навстречу человеку лет тридцати пяти. Пожав руки, мужчины обменялись приветствиями и вместе принялись толкать телегу вдоль рядов машин. Остановились у довольно потрепанного джипа.

— Сколько ж они весят? — озадаченно спросил мужчина помоложе. — Думаешь, они влезут в машину?

— Давай попробуем, что-нибудь придумаем, — почти беззаботно ответил эстонец.

— А ты-то сам как их грузил?

— Я и не грузил, — весело и удивленно сказал эстонец. — В Ангарске и тут платил. Там и в машину, и из машины, и в вагон, за все пятьсот рублей дал. Они были довольны. Здесь дал сто рублей двум грузчикам, они все сделали. Думаю, каждый должен быть килограммов по сто.

— Документы проверили? Спрашивали, чего везешь?

— Нет, вообще не остановили, — все так же бодро ответил эстонец. — Они террористов ищут, мусульман, с юга. А я белый человек! Я ничего не скрываю! Все, что есть, все видно.

Мужчины принялись развязывать ремни, удерживавшие баллоны, и передвигать телегу, чтобы удобнее было их брать.

— Вдвоем, думаю, справимся, — продолжал эстонец. — Только осторожней сверху надо брать, где вентиль. Пришлось новый приделать. На обоих баллонах. Старые не держали. Надо, чтобы не сломался. Все-таки опасная несколько вещь.

Минут через десять работа была наконец сделана. Чтобы разместить баллоны, мужчинам пришлось сложить задние сиденья. После этого они, кряхтя, втащили баллоны, положив по диагонали в заднем отсеке. Через минуту джип вырулил с парковки и влился в поток медленно движущихся в нескончаемой московской пробке машин. В сгущающихся сумерках и бликах автомобильных огней на мокром асфальте и стеклах странный высокий гражданин со своим странным грузом растворился в огромном городе, как будто его и не было.

И история лишилась одной из самых таинственных и зловещих криминальных эпопей того времени. Зато получила продолжение и шанс добраться до логического финала другая, куда менее кровожадная, но тоже криминальная авантюра. О том, как одному человеку — тому самому высокому эстонцу, благополучно избежавшему в конце октября 2002 года ареста на Казанском вокзале и обвинения в пособничестве террористам, удалось стать одним из крупнейших своего рода фабрикантов в мире наркобизнеса. За свою карьеру он умудрился наладить производство экстази тоннами в самых разных местах и обстоятельствах, включая несколько крупных химических комбинатов в России. В итоге, правда, это не принесло ему ни денег, ни славы — пусть хотя бы и криминальной. Но благодаря ему все это и стало известно.