Мелодия во мне - Элисон Винн Скотч Страница 3

Ее – это значит моя. Нелл Слэттери! Мое имя? Я мысленно повторяю его несколько раз. А что? Звучит вполне привычно. Получается, что меня зовут Нелл Слэттери. Я снова напрягаю память, пытаясь вспомнить хоть какие-то подробности авиакатастрофы. Это же надо, чтобы меня вынесло, вытолкнуло прочь из огненного шара, в который, судя по всему, превратился взорванный самолет. Какой же силой должно обладать земное притяжение, чтобы побороть это пламя и спасти меня от неминуемой гибели. Невероятно! Пытаюсь вспомнить, но ничего не получается. В голове одна пустота. Полный провал в памяти.

Я снова поворачиваю голову к экрану.

– Вы уже, наверное, в курсе того, – продолжает трещать репортер, – что история чудесного спасения миссис Слэттери и мистера Кэрролла буквально потрясла всю страну. А уж новость о том, что пациентка пришла в себя, вызвала самый настоящий взрыв энтузиазма в госпитале. Не сомневаюсь, это известие тоже взволнует всех наших телезрителей.

– Невероятно! Не могу поверить! Это сам Господь явил нам такое чудо! – кричит какая-то женщина прямо в камеру. – Господи! Благослови эту молодую женщину и Андерсона Кэрролла! Их чудесное спасение укрепляет нашу веру в Бога.

– Именно так! – соглашается с женщиной репортер. – Эти же самые слова сегодня повторяет вся страна. Воистину, сегодня – день надежды, день нашего благодарения и день, когда кажется возможным все, даже самое невероятное. Нелл Слэттери, которую спасатели обнаружили неделю тому назад среди сельскохозяйственных угодий штата Айова, одна из двух пассажиров, чудом выживших после страшной авиакатастрофы рейса 1715, унесшей жизни ста пятидесяти двух человек, сегодня пришла в сознание. Будем и дальше держать вас в курсе того, как протекает процесс ее восстановления. С вами был Джейми Рэардон, который счастлив лично засвидетельствовать чудо, произошедшее сегодня. Прощаюсь до следующего сеанса связи, который состоится, как только мы получим свежие новости.

Кивок головой с экрана – знак того, что надо переключаться на телестудию. Жаль, что он уже закончил. Пусть бы еще остался… Хоть на немного. Что-то в его лице есть успокаивающее… и то, как он излагает факты… никакой официальщины. В общем-то рассказывает страшные вещи, быть может, самые страшные из того, что случались в моей жизни, но вот поди ж ты! Мне почему-то совсем не страшно.

Джейми Рэардон, Джейми, Джейми Рэардон! Почему ты не слышишь их? Какая-то мелодия вклинивается в мое сознание, нагромождение нот, незатейливая песенка, не более того. Ее напев готов уже вот-вот сорваться с моих губ. Я буквально чувствую, как вибрирует мотив у меня в горле. Еще немного, и я рассмеюсь от удивления. Надо же! Я хочу петь!

Женщина пошевелилась на стуле и тут же вперила в меня свой взгляд, даже не протерев сонные глаза.

– Нелл! – Она бросается ко мне, ее грудь накрывает меня, словно одеяло, я слышу слабый запах меда, которым пахнет ее мыло. Пока в голове никаких ассоциаций: полнейший туман, лишь отдельные проблески чего-то полузабытого, смутные, зыбкие, но от них делается почему-то тепло и покойно. – Я – твоя мама, Нелл! – восклицает женщина, отрываясь от меня. И я слышу, как позвякивают золотые браслеты на ее руках. Она нежно касается руками моего лица, гладит по щекам. У нее мягкие и ласковые руки. И внезапно она повторяет вслух мелодию, которую я только что сочинила.

Мы улыбаемся друг другу.

– Ты всегда так делала, когда была маленькой. По любому поводу тут же сочиняла песенку. Обо всем на свете. А иногда ты даже милостиво позволяла мне попеть вместе с тобой. Чтобы, так сказать, гармонизировать мелодию в дуэте.

– Как жаль! Но я ничего не помню… прости…

Улыбка сбегает с моего лица, голос срывается. Но женщина лишь прикладывает палец к губам.

– Ш-ш-ш-ш-ш… Не плачь, моя радость. Тебе не за что просить у меня прощения. Ты жива! Ты здесь, со мной! Я так благодарна судьбе за все! Поэтому ни о чем не печалься.

– Тут новости показывали… Это правда? – Я киваю в сторону телевизора.

– Давай пока не будем об этом! Эти новости… они все такие печальные.

– Но это правда, да? Все эти люди погибли?

Женщина вздыхает и нервно сплетает пальцы рук.

– Да. Это правда. Ваш самолет следовал рейсом из Нью-Йорка в Сан-Франциско. Спустя два часа после начала полета самолет рухнул на землю. – Лицо женщины моментально становится белым. – Пока еще не установлена причина, по которой случилось крушение. – Она нетерпеливо взмахивает рукой. И я снова слышу мелодичный перезвон ее браслетов. – Давай-ка я лучше попытаюсь рассказать тебе кое-что о твоем прошлом. Вдруг это поможет тебе вспомнить все остальное. Ты работаешь в художественной галерее. Тебе тридцать два года. Ты живешь в Нью-Йорке. – Женщина на мгновение умолкает. – Ну что? Вспомнила что-нибудь?

Я отрицательно мотаю головой.

– А Питер? Он мой муж?

Я сосредоточенно хмурю лоб, стараюсь представить себе тот мир, в котором этот мужчина находится рядом со мной. Ничего не получается! И, что еще страшнее, я не чувствую никакой близости с ним. Неужели он мой муж? Я погружаюсь в размышления. Он и я?

– Все! Хватит на сегодня умственных упражнений! – Мама решительным движением натягивает мне на грудь простыню до самого подбородка, словно я маленькая девочка. Потом наклоняется, целует в лоб, и я слышу, как она тихонько напевает тот же мотив, словно пытаясь успокоить меня. Будто эта мелодия есть тот бальзам, который прольется на мою душу и исцелит ее. – На сегодня хватит и того, что есть. У нас впереди много времени, чтобы потихоньку вспомнить все. Будем вместе оглядываться в наше прошлое и вспоминать. И постепенно ты получишь ответы на все свои вопросы.

Да, получу! Мысленно соглашаюсь я. Мы будем вместе вспоминать мое прошлое. И тогда, возможно, в один прекрасный день я вспомню все и смогу начать жизнь сначала.