Быстрее С. - Наталья Милявская Страница 3

Жаль, бумага, на которой напечатано большинство подобных романов, жестковата…

А Иван, между тем, даже и писать книгу сам не хочет, активно ищет литературного негра.

– А авторство? – с улыбкой интересуюсь я.

– Не волнуйся, авторство останется за тобой, я не собираюсь обманывать тебя и выдавать твою работу за свою. Хочешь – напишу расписку и заверю у нотариуса.

Он улыбается в ответ и тушит недокуренную сигарету, расплющивая ее в пепельнице.

– Предварительные договоренности с издательством у меня есть, пока все расплывчато, но им интересны люди из шоу-бизнеса, с именем. Так что, считай, с готовым текстом проблем не будет. Сразу в печать. Плюс поддержка разных телеканалов, журналов – у меня есть знакомства где надо. Проснешься знаменитой. Ты ведь за этим приехала в Москву? Как тебе такая заманчивая идея?

На асфальт внизу, под окном, ложатся первые тяжелые капли. Все-таки дождь.

Я смотрю на тротуар. Человек напротив смотрит на меня.

Это какая-то шутка.

Интересно, в чем подвох?

– А о чем книга? – интересуюсь я.

Впрочем, сейчас все равно, о чем писать – хоть об особенностях приготовления салата оливье. Хоть о бывших любовниках. Хоть о собачьих ошейниках. Чем более предсказуемым будет текст, тем лучше – главное, чтобы автор был заранее известен публике, желательно с какой-нибудь скандальной стороны.

– Не знаю, не решил еще.

Отлично!

– Так о чем же мне писать? – удивляюсь я.

– А вот ты и придумай, – тычет он в меня пальцем. – Кто у нас писатель – ты или я?

Идиотизм какой-то. Видимо, слово «идиотизм» начертано у меня на лбу огненными буквами. Иван принимается меня уговаривать.

– Я понимаю, все, что я говорю, звучит дико. Я тебя не знаю, ты меня не знаешь, поболтали и разошлись. И все же подумай. Все получится, я уверен. Я же не заставляю тебя написать бестселлер за месяц. Покатайся со мной туда-сюда, поезди на концерты, на презентации, посиди в студии на записи. Посмотри со стороны, что к чему. А я вспомню разных случаев из жизни – у меня их предостаточно. Материала хватит. Главное, грамотно все это скомпилировать – и вперед, в печать.

– Ну… я не знаю.

– Ясно. Хорошо, повернем проблему другой стороной. Сколько ты хочешь?

Тут я, честно говоря, совсем теряюсь.

– За что?

– Да за книгу же!

– Да… ну… я не знаю.

События, кажется, начинают происходить помимо моего в них участия.

Иван оживляется. Видимо, он думает, что я просто пытаюсь набить себе цену.

– По поводу бабла не волнуйся. Скажем так – я нанимаю тебя на работу. Не переживай, с основной тебе уходить не обязательно. Но я буду ежемесячно платить тебе зарплату. Или гонорар – если тебе такая формулировка больше нравится. Ты сейчас в своем этом… «Слухи.ру» сколько получаешь?

– Э… восемьсот.

– Евро?

– Долларов.

– Восемьсот баксов? – удивляется Иван. Он ерошит волосы и весело хохочет. – Это по нынешнему курсу… С ума сойти! И как ты живешь на эти деньги? Кладу тебе две тысячи в месяц, и за готовый текст еще пять-шесть. Плюс авторские, когда в издательство отдадим. Не знаю уж, сколько там выйдет. Ну и фамилия твоя, конечно, на обложке. Крупными буквами. Вместе с фотографией. Идет?

3

Я увидела его впервые в прошлые выходные. Шел вялый летний дождь, от которого на поверхности мелких лужиц вспучивались пузыри. Слякоть заползала в туфли. Стоя у входа в недавно открытый выставочный зал, я думала только о том, чтобы не замочить фотоаппарат. Аппаратура была не моя – казенная, видавшая виды, но все же дорогая. Обращаться с ней я, честно говоря, умею не особо, но так как в начале августа после сокращения штата в два раза наш фотограф был уволен, главная редакторша решила, что корреспондент женского сетевого журнала вполне может стать фотокорреспондентом. За те же деньги, разумеется.

– Ты делаешь неплохие фотографии! – воскликнула на совещании многоуважаемая Нина Сергеевна, которую мы с верстальщиками за глаза зовем Шилом (за короткую стрижку, которая к концу рабочего дня неизменно торчит иглами в разные стороны, и способность быть шилом в заднице всей редакции). – Я видела твой аккаунт в «Инстаграме». Так что не отпирайся. Мне нужен полноценный фотоотчет и пару комментариев селебритис о мероприятии.

Модное слово «селебритис» Шило вставляет в разговор в каждую вторую фразу.

– И пожалуйста, надень платье. И туфли. Придешь, как обычно, в джинсах и кедах – во-первых, не пройдешь фейс-контроль, а во-вторых, вылетишь с работы. Мероприятие очень солидное, так что изволь соответствовать.

Возражать я не стала. У меня еще не закончился трехмесячный испытательный срок.

Мероприятие и впрямь выдалось ну очень солидным. Вся эта бодяга, занявшая целый этаж огромного стеклянного выставочного центра на три дня, называлась «Российская неделя высокой моды для животных».

Круто, да? У животных тоже есть своя мода.

Правда, они об этом не знают.

Платье, за неимением оного, мне пришлось одолжить у Машки. Туфли, привезенные из дома, подошли к нему не очень, но мне, честно говоря, было на это плевать.

– Круто выглядишь! – сказала подруга, когда я перед выходом на мероприятие глянула на себя в зеркало. Там обнаружилась какая-то незнакомая мне девица в черном платье-футляре с торчащими из-под подола мосластыми коленками.

– Ага. Как на похоронах, – ответила я.

Отчего-то в тот день мне особенно запомнился дождь. То ли потому, что ноги окончательно промокли, то ли потому, что я вообще люблю дождь. А может, мне просто хотелось, чтобы ливануло посильнее и вся чопорная процессия у входа вприпрыжку поскакала внутрь.

Публика прибывала, как обычно, с опозданием. Первый автомобиль появился ровно через двадцать минут после официально объявленного начала pre-party. Из авто появлялись красивые люди, неспешно проходящие по ступеням, задрапированным красным ковром (привет Каннам!). Вот проплыл известный политик с дамой. Вот появился эпатажный телеведущий, успевший дважды жениться за один телевизионный сезон. Вот ослепила всех улыбками девичья попсовая команда. Вот изнеженно помахала ручкой слегка раздавшаяся вширь мисс Мира позапрошлого года. Некоторые лица были настолько идеальны, что я начала сомневаться, не открыта ли уже где продажа «Фотошопа» в таблетках.

Играла музыка, напрягалась охрана, пресса, согнанная за ограждения из столбиков и цепочек, щелкала затворами фотоаппаратов.

Иван приехал практически последним, на белом «мерседесе» спортивной модели. Впрочем, если бы не Нинка Кравцова, знакомая корреспондентка из малоформатного женского глянцевого издания, я бы не узнала, что его зовут Иван, что он – экс-солист известного в стране коллектива, что он покинул его, прервав контракт раньше на полгода, и что в прошлом месяце он подрался с кем-то в ночном клубе, попав в газеты с шикарным синяком на пол-лица… Исчерпывающая творческая биография, не правда ли? Всю эту информацию Кравцова выпалила мне скороговоркой в ухо – и я на всякий случай сделала несколько снимков.