Объект Стив - Сэм Липсайт Страница 29

— Твой дом — твоя крепь, — сказала она.

Я ничего не сказал.

— Ничего не говорите, — сказала она. — Меня зовут доктор Корнуоллис. Вы серьезно пострадали. Вам еще повезло, что шок настиг вас здесь. Кстати, вы поняли, что первая фраза, которую я произнесла, была игрой слов. Вам нравится игра слов?

Мой взгляд переместился на тюльпаны.

— Не качайте головой, — сказала доктор Корнуоллис. — На самом деле игра слов никому не нравится. Она действует на нервы даже тем, кто ею владеет в совершенстве. Есть теория, по которой хроническая игра слов — неврологическое недомогание. Моргните, если данная гипотеза показалась вам небезынтересной. Моргните, если хотите, чтобы я изъяснялась менее манерно.

Я молчал еще месяц.

Потом я кое-что сказал — слово.

Ночная сиделка сообщила, что словом было «Стив». Она сказала это следующей ночью. Стивом звали ее покойного сына, и она хотела бы знать, не передал ли он ей какое-либо сообщение до того, как Иисус отправил меня обратно под мою собственную гарантию, как Иисус иногда делает, когда кто-то умирает, не выполнив всех дел, к примеру, не передав кому-то сообщение.

— Стив сказал, что любит вас, — сказал я.

— Так и сказал?

— Сказал, ему очень жаль, что он вас не слушал. Насчет наркотиков и прочего. Знаете же, как вредно их принимать, пока не влюбитесь.

Мне вдруг стало нехорошо.

— Мне вдруг стало нехорошо, — сказал я.

— Как он выглядел? — спросила ночная сиделка.

— Кто? — сказал я.

— Мой мальчик.

— Свет был слишком ярким. Я видел только яркий свет.

Я заметил, что с меня сняли гипс, и руки у меня свободны. Ими я обрисовал в воздухе идею света.

— А какой у него был голос?

— Типа небесный.

— Что еще?

— Крылья, — сказал я.

— Крылья?

— Крылья, — сказал я.

Ночная сиделка протерла мой стальной нимб куском марли.

— Черт возьми, — сказала она. — Похоже, твои дырки загноились.

Она затолкала марлю в какой-то клапан в стене.

— Что вы имеете в виду? — спросил я.

Она встала, откатила лоток.

— А что, если мне понадобится лоток? — сказал я.

— Что, если? — сказала ночная сиделка. Руками она обрисовала в воздухе идею «если» — или, может, это было «что».

Я стал ждать дневную сиделку.

Доктор Корнуоллис сунула голову ко мне в палату.

— Просто сунула голову, — сказала она.

— Ладно, — сказал я.

— Как вы себя чувствуете?

— Не очень, — ответил я.

— Я бы так не подумала, — сказала доктор Корнуоллис. — Мне было бы крайне проблематично поверить вам, скажи вы мне, будто бы чувствуете себя очень. Так я и сказала Салли. Я сказала ей, что вы были травмированы и, как результат, переживаете тяжелую травму. Я говорю об инциденте с крыльями. Могу ли я принести извинения и от вашего имени?

— Принесите.

— Превосходно, — сказала доктор Корнуоллис. — Могу ли я сделать для вас что-нибудь еще?

— Мой лоток.

— Я пришлю кого-нибудь, чтобы его подвинули ближе, — сказала доктор Корнуоллис.

— А сами не можете?

— Я бы очень хотела вам помочь.

— Может, Господь поможет, — сказал я. — Он на посту.

— Это шутка, я полагаю? — сказала доктор Корнуоллис.

— Да, — сказал я.

— Нет, я просто хотела удостовериться, что это не игра слов.

Дневной сиделкой был Дональд, трехнутый паренек с заправки. Он вошел, подмигнул, подкатил мой лоток обратно к кровати. Волосы его были убраны в хвостик, а к халату была приколота пентаграмма.

— Не бери в голову всю эту шнягу про мертвых детишек, — сказал Дональд. — Салли уже всех достала своим мертвым пацаном.

— Как он умер?

— Обычные детские штуки. Выбежал за мячиком на дорогу. Вот у меня есть дети, а никаких мячиков они себе не получат, точно тебе говорю. Никаких мячей, подков, никакой прочей подобной срани.

— Ты меня помнишь? — спросил я.

— Конечно. С заправки. Тогда ты выглядел еще хуже.

— А теперь как выгляжу?

— Как будто уже выбежал за мячиком на дорогу.

— Можно посмотреть? Ты можешь дать мне зеркало?

— Я бы не советовал, — сказал Дональд. — Может, потом, когда чуть дальше выбежишь.

Я показал на пентаграмму.

— Сатана? — спросил я.

— Дональд, — сказал Дональд.

Доктор Корнуоллис сунула голову мне в палату.

— Просто подумала, не сунуть ли голову к вам в палату, — сказала она.

— Высуньте ее обратно, — сказал я.

— Нам надо поговорить.

— Ладно. Давайте поговорим.

— Это о ваших финансах, точнее — о недостатке оных. Общая сумма рисков по договору страхования полностью выплачена.

— Я достиг максимального уровня выплат при максимальной ставке расходов.

— Именно это мне дала понять мисс Кинкейд.

— Мой старый друг по переписке.

— Боюсь, что вам придется нас покинуть.

— Вы не можете так поступить, — сказал я.

— Так мы всегда поступаем.

— Как же насчет вашей Клятвы Ипокрита?

— Вот это и есть игра слов.

— Извините, — сказал я.

— Я выполнила свою клятву. Я вылечила вас от ран. Но я не могу помочь, если вы находитесь в условиях предсуществования.

— Предсуществования?

Доктор достала глянцевую книжку из своего докторского кармана.

Доктор медицины Леон Голдфарб и доктор стоматологии Воэн Блэкстоун ПОСИВ: НАПЕРЕГОНКИ С ИНДИВИДУАЛЬНЫМ ВЫМИРАНИЕМ.

— Блэкстоун — дантист? — спросил я.

— Я знаю, что обложка выглядит несколько вульгарно, — сказала доктор Корнуоллис, — но в целом это неплохая книга. Мне дал ее человек, который работает в нашей больнице по программе предоставления альтернативной медицинской помощи нуждающимся. Мы стараемся расширить спектр предоставляемых услуг. Возможно, там найдется место для вас. Вен сказал, что для вас у них должно быть место.

— Вен?

— Его зовут Венделл Тарр.

— Скиталец Венделл, — сказал я.

— Нет, он все больше тут сидит. Как бы то ни было, альтернативная программа — ваша единственная альтернатива, обусловленная недостатком у вас финансовых средств. В альтернативной программе мы делаем исключения в отношении общей суммы рисков по договору страхования, тогда как традиционно…