Лоулань - Ясуси Иноуэ Страница 28

В седьмой луне Бань Чао двинулся через зыбучие пески на восток. Много лет назад вместе с ним шли на запад тридцать шесть его подчиненных. Сегодня из тех сопровождающих ни осталось никого, ни единого человека — все они умерли…

Пустыня же за эти годы совершенно не изменилась. Обжигающе горячий ветер все так же носил по воздуху песок, мелкие камни и засыпал ими путников.

А еще в поле зрения ослабевших глаз Бань Чао часто попадали караваны важно шествующих верблюдов, которые принадлежали кочевникам — это было единственное, что изменилось в пустыне.

Бань Чао прошел — как он и надеялся, живым — через ворота заставы Юймэньгуань; миновал уезд Цзюцюань, на землю которого он не чаял снова вступить; прошел через несколько городов, в которых шла бойкая торговля с племенами инородцев — и, наконец, в конце восьмой луны, проделав путь длиной более трех тысяч ли, вступил в столицу, Лоян.

Вскоре после прибытия Бань Чао получил аудиенцию у императора Хэ-ди. Когда-то полководца направил послом в Западный край император Мин-ди. С той поры на троне сменилось два поколения монархов — сначала его занял Чжан-ди, а затем Хэ-ди. Нынешний Сын Неба был молод, ему исполнилось только 24 года…

Выйдя из императорского дворца, Бань Чао в сопровождении трех человек отправился пройтись по улицам Лояна. Они показались ему сплошными торговыми рядами, над которыми витали варварский дух и варварские манеры. Одежды прохожих били в глаза своей роскошью. Бань Чао заметил женщин, чьи запястья были украшены речным жемчугом из страны Юйтянь. Собственно говоря, все изобилие в городе создавалось рядами лавок, в которых продавались товары из варварских стран. Бань Чао своими глазами увидел, что те трудности и лишения, которые он испытывал в чужих странах, удивительным образом превратились в изобилие лоянских улиц. Улиц, по которым он, Бань Чао, сейчас проходил…

— Варвар!

Крик мальчишки заставил Бань Чао остановиться. Он вдруг понял, что это слово относится именно к нему. Тридцать лет жизни на чужбине действительно превратили его в старого варвара. Желтая пыль пустыни изменила цвет кожи и глаз, а годы одиночества окончательно согнали с его лица присущие ханьцам хладнокровие и невозмутимость.

Бань Чао давно страдал от болей в груди, и после аудиенции у Хэ-ди слег в постель. Император, узнав о болезни посла, соизволил прислать ему лучшие лекарства…

В начале девятой луны, когда здоровье Бань Чао немного улучшилось, он снова получил у Хэ-ди аудиенцию, на которой представил монарху детальный доклад о положении дел в западных землях.

Выйдя в тот день из императорского дворца, Бань Чао снова решил пройтись по улицам Лояна. И снова услышал:

— Варвар!

На этот раз кричала уже целая ватага уличных мальчишек.

Бань Чао направился на северо-западную окраину города, где жили торговцы из числа варваров. Мужчины и женщины из стран Западного края зазывали покупателей каждый на своем языке.

По дороге Бань Чао повстречался один сюнну. Это был древний, зажившийся, изможденный старик, одетый в какие-то лохмотья, и только глаза у него были острые, пронизывающие. Бань Чао мельком взглянул на сюнну и вдруг понял, что когда-то знал этого человека…

Лишь через некоторое время его осенило: неужели это Чжао?! Тот самый Чжао, с которым в его жизни было столько связано? А если это Чжао, то, значит, он тоже много дет провел в северных пустынях и набрался обычаев сюнну, которые изменили не только черты лица, но и весь его облик…

На следующий день Бань Чао окончательно слег и вскоре скончался. После прибытия его в Лоян не прошло и двадцати дней. При дворе глубоко скорбели о смерти посла и отслужили по нему пышную поминальную службу.

Вскоре после кончины Бань Чао Западный край снова впал в смуту. Всеохраняющий Жэнь Шан перестал следить за настроениями на этих землях, в результате чего все царства Западного края сплотились и единым фронтом выступили против него. А с тех пор как Всеохраняющим стал Дуань Си, пламя войны в Западном крае уже не угасало…

А потом… Потом выяснилось, что дорога в Западный край далека и трудна; что варварские народы непостоянны и склонны к измене; что пребывание войск в Западном крае требует колоссальных средств — и в силу этих трех причин при императоре Ань-ди, в шестой луне первого года под девизом царствования Юн-чу (107 г. н. э.) Ханьская империя окончательно ушла из Западного края. Были отозваны Всеохраняющий, чиновники, ведавшие военно-земледельческими поселениями, выведены все войска. Ворота заставы Юй-мэньгуань снова наглухо закрылись.

Шел пятый год после смерти Бань Чао…

1953