Гавайи: Миссионеры - Джеймс Миченер Страница 24

* * *

Если первая проповедь Эбнера где-то не удалась, то вторую можно было смело назвать потрясающим успехом. Радость священника омрачал лишь тот факт, что его жена Иеруша опять не смогла присутствовать на ней. Священник привел супругу на завтрак и не только заставил проглотить кусок говядины с рисом, но и помог подняться на палубу, неся женщину почти всю дорогу на руках. Но при одном виде накатывающихся волн она снова испытала резкий приступ тошноты, и её тут же проводили вниз Аманда Уиппл и миссис Куигли.

Интеллектуальная сила проповеди Эбнера заключалась в пятнадцатиминутном монологе о той толпе нечестивцев, которых сам дьявол собрал на борту брига "Фетида". Как и все остальные миссионеры, Хейл называл корабль "брегом", не зная точно, ни как правильно произносится настоящее слово "бриг", ни что оно обозначает, поскольку оно отсутствовало во всех справочниках для миссионеров. Но, если верить Эбнеру, вряд ли на каком-либо другом корабле, бороздящем Атлантику, нашлось бы такое собрание зла, перечень всех тех омерзительных поступков, которые совершили в своей короткой и неинтересной жизни, лениво прохаживающиеся ныне по палубе матросы, был ужасен. Однако самым интересным оказался тот момент, когда Эбнер, к всеобщему удивлению и своих товарищей, и команды корабля, вдруг объявил, что Господь продолжает трудиться даже в таком логове порока, и три души на корабле уже спасены. С этими словами он представил Кридленда, Мейсона и старого китобоя с искалеченными ногами. Между прочим, список грехов последнего превосходил даже самые дерзкие догадки преподобного Хейла. Некоторые матросы, которые знали этого типа по прежним плаваниям и даже проводили с ним вместе некоторое время на берегу в Кантоне и Гонолулу, ожидали, что в тот момент, когда их приятель коснется протянутой ему Библии, в корабль ударит молния. Капитан Джандерс в эту секунду содрогнулся и тихонько сказал своему помощнику:

– Запомните мои слова, мистер Коллинз: на следующей неделе на месте этого малого будете стоять вы.

В то воскресенье за обедом все праздновали настоящую, ничем не омраченную победу Эбнера. Капитан Джандерс признался, что это была самая лучшая проповедь, которую он когда-либо слышал. Правда, он тут же добавил, что преподобный Хейл, очевидно, имел в виду какой-то другой корабль, а мистер Коллинз заметил:

Очень странно, что на любом корабле, неважно как он называется, при приближении к Мысу Горн и пассажиры, и команда становятся более религиозными. Создается такое впечатление, как будто все присутствующие на судне наконец-то начинают осознавать, насколько жалок и ничтожен человек перед той силой и властью, которыми обладает Господь. Я не уверен, удалось ли бы мне стать хотя бы средним христианином, каковым я себя считаю, если бы я не разу не огибал Мыс Горн.

– Полностью согласен, – добавил капитан Джандерс. – Ни один человек не в силах испытать такое преображение, свидетелями которого мы все скоро станем.

Никакие другие слова не могли бы обрадовать Эбнера больше, чем произнесенные Джандерсом, потому что священник вот уже несколько дней с ужасом думал о том моменте, когда им придется встретиться с Мысом Горн. И хотя до этого знаменательного события оставалось ещё недель восемь, Эбнер чувствовал, что не ошибется, если начнет подготавливаться к нему заранее. Поэтому он произнес:

– От моего внимания не ускользнуло, капитан Джандерс, что по воскресеньям вы имеете привычку читать… – Здесь он запнулся, не в силах выговорить противное его сознанию слово.

– Романы? – подсказал Джандерс.

– Да, бесполезные мирские книги. Я вот что подумал, капитан Джандерс, не стали бы вы возражать, если я бы предложил вам несколько книг более нравоучительного содержания из наших миссионерских запасов?

– Ну, я считаю, что для меня Ричардсон и Смоллетт – вполне достойные наставники и учителя, – рассмеялся капитан.

– Но если учитывать, что вам доверены души примерно полусотни человек…

– Ну, в особых случаях я готов положиться на Боудича [2]и Библию. – Он секунду помолчал и добавил: – Да, именно в такой последовательности.

– Следует ли мне это понимать так, что вы отказываетесь?

– Совершенно верно, – неумолимо подтвердил капитан.

– Семья миссионеров решила, – внезапно начал Эбнер, хотя ещё ни с кем не разговаривал на данную тему, – что, начиная с сегодняшнего дня, мы будем проводить и утренние, и дневные службы на палубе. При соответствующей погоде, разумеется.

– Великолепно, – улыбнулся Джандерс, а затем, не упуская случая ещё раз уколоть молодого священника, сделал озабоченный вид и поинтересовался: Кстати, а как себя чувствует миссис Хейл?

– Плохо, – нахмурился Эбнер.

– Мне кажется, вы должны проводить с ней больше времени, – вздохнул капитан.

– Я так и поступаю, – огрызнулся Эбнер. – Мы молимся вместе и утром, и вечером.

– Я имел в виду совсем не то, – пояснил капитан. – С ней нужно поиграть во что-нибудь, почитать ей вслух интересный роман. Может быть, вы не стали бы возражать, если я бы предложил вам несколько книг более развлекательного содержания из своей личной библиотеки?

– Мы не читаем романов, – ответил ему тем же Эбнер. – И особенно в воскресные дни.

– В таком случае, когда вы в следующий раз отправитесь навестить свою супругу, передайте ей, пожалуйста, что во вторник мы пристанем к острову Брава, и она сможет погулять по твердой земле. Кстати, это может здорово помочь нам всем.

Столь приятная новость сразу подняла Иеруше настроение, и в понедельник, когда с подветренной стороны корабль стал приближаться к Зеленому Мысу, она даже набралась храбрости и целый час прогуливалась по палубе. Солнце благотворно подействовало на кожу лица, и её бледность постепенно стала проходить. Во вторник, когда острова уже можно было хорошо разглядеть, молодая женщина не отходила от перил, крепко вцепившись в них и моля Господа о том моменте, когда она сможет ступить на сушу. Однако её ждало жестокое разочарование, потому что вскоре с островов подул сильный бриз, нагнавший низкие облака, и ещё до того, как "Фетиду" обступили со всех сторон огромные волны, всем стало ясно, что причалить к намеченному острову будет небезопасно. В то же время ветер неуклонно продолжал относить "Фетиду" на запад, и возвращаться назад для того, чтобы пройтись по земле Бравы, было бы просто неразумно. Но Иеруша не могла поверить в происходящее. Она продолжала стоять под проливным дождем, молясь теперь о том, чтобы произошло какое-нибудь чудо, и корабль все-таки смог подойти к острову. И только когда к ней подошел капитан Джандерс и сухо заявил: "Мы воспользуемся этим ветром для продвижения вперед, мэм, так что никакой остановки не предвидится ", женщина была вынуждена смириться и признать полное крушение своих надежд. Только теперь Иеруша поняла, что её снова мутит, и когда она недвусмысленно перегнулась через перила, чтобы не испачкать палубу, Джандерс встревожился и закричал: