Уход Мистлера - Луис Бегли Страница 23

Разве у него нет работы?

Я сделаю всю эту работу за него.

Что ж, ладно.

И, разумеется, Клара поехала, и Питер согласился ее сопровождать. Перед отъездом Питер подарил Мистлеру нэцкэ — старинные, искусно вырезанные из дерева фигурки трех обезьян.

Вот, сказал он, держи. Наверняка они куда приятнее, чем живые, тем более при ближайшем рассмотрении. Не видят зла, не слышат зла, не говорят о зле! Лично мне страшно все это нравится.

Клара вернулась из проездки вся сияющая и преисполненная нежности. Но он стал замечать за ней некоторые странности. Иногда, когда она возилась с Сэмом или занималась цветами в доме, на нее вдруг нападала страшная сонливость. Уже засыпая, она еле слышно шептала мужу, как славно можно провести ближайший уик-энд. Он тут же забеспокоился, подумал: а вдруг она подхватила в тропиках одну из экзотических болезней, некий микроб, что блуждал в крови и вконец выматывал человека? Но ни лихорадки, ни других симптомов у нее не наблюдалось.

Как-то в середине лета, когда Клара с Сэмом переехали в Крау-Хилл, Мистлер улетел в Париж прямо в понедельник, с утра. У него было достаточно времени, чтобы провести целую серию встреч и вернуться к уикэнду домой. В первый же свободный вечер он обедал с мадам Порте. Той удалось выкроить время между двумя фестивалями в Провансе и Зальцбурге. Они сидели под большой липой у нее в саду, о наличии которого никак нельзя было догадаться, проходя мимо строгого, выкрашенного в бежевую краску здания на рю де Лилль, где на первом этаже располагалась ее квартира. Она почти совсем не изменилась; время, как ему казалось, было над ней не властно. Грива волос, при виде которой Мистлер-старший некогда потерял голову, была не тронута сединой, все та же прямая, как струнка, спина и величественная манера держаться. Кожа безупречная, если не считать крупных и сильных рук, уже не похожих на девичьи. Она говорила с ним о постановке «Cosí Fan Tutte», которую видела недавно, о качестве голосов — оно не совсем ее удовлетворяло.

Короче, совершенно дьявольская опера, Томас, заключила она, и все это так похоже на жизнь. Кого-то всегда предают, особенно если человек доверчив. Умерший Моцарт был моложе тебя, но ему, как никому другому, были ведомы эти страшные истины. Интересно, ведомы ли они тебе.

Он обожал ее голос, английскую речь, выработанную под руководством строгой английской гувернантки и в ходе общения со сливками американского общества. Сердце замирало, когда ее смеющиеся глаза останавливались на нем.

Он был гений!

Да, верно. Но, кроме всего прочего, он был весьма неравнодушен к женщинам. Еще с малолетства, когда его сажали за стол, а ноги не доставали до полу. Не думаю, что ты обладаешь тем же качеством.

Но ведь он же не учился в школе-интернате. Помнишь, ты сама говорила, как там ужасно? В детстве я не знал ни одной женщины.

Да, конечно. Глупо так воспитывать мальчиков. А знаешь, Томас, я видела твою жену. В мае, в Париже.

Правда? А Клара мне ничего не сказала. Странно…

Видела я, в буквальном смысле. Она меня не видела. Это было в «Пре Каталан», уже в сумерках. Она была с Питером Берри.

Да, знаю. Они ездили в Париж вместе после путешествия на Борнео. Надо было ее окликнуть. Клара страшно обрадовалась бы.

Томас, ils se tenaient tres mal [29]. Прости меня. Я не хотела им мешать. Интрижка или две не разрушат хорошего прочного брака. Человек должен уметь закрывать на это глаза, при необходимости, конечно. Но этот мужчина… он ведь не только твой друг. Он твой партнер.

Слуга подал оранжад. Скажи, tante Элизабет, спросил он, за что ты любила моего отца?

Потому, что он был очень похож на тебя, Томас.

Ну а потом?..

Ах, е poi, е poi… [30]Приезжай ко мне еще. И поскорее.

Мистлер, как и планировалось, возвратился в Нью-Йорк в пятницу в середине дня. И попросил отвезти его прямо из аэропорта в Крау-Хилл. По дороге сосредоточенно читал почту, переданную ему секретаршей через водителя. Клара и Сэм поджидали его на лужайке у входа. В летнем дневном лагере Сэм научился играть в бейсбол. Лето стояло просто чудесное. Если не считать того, что кожа на носу у Сэма облупилась, загар у обоих — и у Клары, и у сына — был просто потрясающий. Мистлер велел водителю отнести чемоданы в спальню, затем они с Сэмом отправились на лужайку отрабатывать удары битой. И занимались этим до тех пор, пока не появились комары. Клара наблюдала за игрой. Они хотели отметить его возвращение ранним обедом, чтобы и Сэм тоже посидел с ними, времени было еще достаточно, чтобы успеть принять душ и переодеться.

Когда наконец Клара отправила сына спать, Мистлер попросил ее посидеть с ним на заднем крыльце. Они пили бренди. Еще не стемнело, и в саду были видны белые гортензии — в полном цвету. Лужайка пахла свежескошенной травой. На дальнем ее конце, у изгороди, сидел молоденький кролик и безмятежно пощипывал травку. Мысль о том, что Питер Берри может разрушить этот устоявшийся и мирный распорядок жизни, казалась просто нелепой.

Клара, сказал он, я так понял, ты спала с Питером. Означает ли это, что ты намерена сбежать с ним от меня, как некогда поступила Джилл?

Она не ответила, но ему показалось, что подбородок у нее дрожит.

Дешевая шутка.

Он кивнул.

Кто тебе сказал?

Не важно. Важен только ответ на мой вопрос. Беру назад дешевую шутку о Джилл, но все же хотелось бы получить от тебя ответ. Если можно, конечно.

Пожалуй, нет. Вообще-то, знаешь, мы с ним об этом не говорили, Томас. Я очень мило и беззаботно провела время, но дело того не стоит, чтобы его обсуждать. Вот уж не думала, что ты узнаешь… Прости меня, Томас. Мне совсем не хочется от тебя уходить.

И я не хочу, чтобы ты уходила. Забудем о том, что было между тобой и Питером, с этой самой минуты. То, что происходит между мной и тобой, куда важнее и протяженнее во времени. Займусь Питером в понедельник. Только хочу предупредить тебя: не смей ничего ему говорить, пока мы с ним не встретимся.

А что ты с ним сделаешь?

Не бойся, ничего такого ужасного. А теперь пора спать.

В ту ночь он спал в гостевой комнате. Но уже следующей ночью спал с ней, сжигаемый желанием разузнать, чему она научилась у Питера, что изобрела, чтобы доставить Питеру удовольствие. Показалось, что ласки ее стали медленнее и как-то вдумчивее, если здесь вообще уместно это слово. Что ж, вполне приемлемое улучшение, пусть даже и обязаны они этим Питеру. Впрочем, возможно и другое — что она очень старалась, стремясь загладить вину.

Перспектива вышвырнуть Питера вон из фирмы выглядела очень заманчиво. Правда, согласно существовавшей между ними договоренности он не имел права делать этого. И, однако, был уверен, что Питер подчинится, если он прикажет ему уйти. Но тогда придется выкупать вложенную в агентство его долю. И если рассчитываться наличными, то о многих проектах следует забыть или отложить их на неопределенное время. Нет, конечно, он сам может выкупить долю у Питера. Проблема в том, что агентство стало представлять слишком большую ценность. Тогда ему следует ликвидировать значительную часть других своих инвестиций, возможно даже, занять денег. Да, и еще одна проблема — приобретение агентства в Канаде. Переговоры прошли успешно, но никакого соглашения так до сих пор и не подписано. Были и другие сделки, в которых они продвинулись еще меньше. Но ему претила идея такого катастрофического раздробления. Причем на работе самого агентства и на отношениях с клиентами это вряд ли отразится пагубным образом — слишком уж незначащей фигурой был Питер, и все это понимали. Но новые перспективные клиенты могут не понять, истолковать превратно, пусть даже событие выеденного яйца не стоит.