1982, Жанин - Аласдар Грэй Страница 23

– Я бы с радостью приготовила вам какое-нибудь приличное блюдо. К сожалению, в моем нынешнем жилище полно детей и женщин, вряд ли вам там понравится. Так что я приготовлю и принесу сюда в котелке. А здесь разогреем. Заодно принесу хорошего кофе.

Я поблагодарил и заметил, что раз она собирается применить свои кулинарные навыки, то я должен поучаствовать в приготовлении блюда продуктами, поэтому пусть она составит точный список, и я все куплю.

Она ответила:

– Нет, лучше я сама все куплю. Едва ли вы знаете, где продаются нормальные продукты. Но можете купить выпивки, я не против.

Мы назначили день и час, и она тут же заторопилась, даже не допив кофе. У двери она остановилась и повернулась ко мне, словно желая что-то сказать. Однако ничего не сказала. Поэтому я наклонился и поцеловал ее. Она молча бросилась вниз по лестнице. А я вернулся к телевизору, оживший и полный надежды. Всего за четыре минуты незнакомка вернула смысл в мою кошмарную, никчемную жизнь.

Это было чудо. Мне не интересны чудеса, которые творил Христос. Мне нет дела до того, были они в действительности или их выдумали. В моей жизни настоящие чудеса случались только благодаря женщинам.

Несколько недель спустя я спросил ее:

– Откуда у тебя возникла идея прийти ко мне тогда, в первый раз?

– Хелен предложила.

– Хелен?! Ты ее знаешь?

– Ты что, не знал, что мы были подругами?

– Нет.

– Мы же вместе с ней преподавали в академии Берсдена. Как-то в воскресенье я туда заходила с ребятами выпить кофе. Тогда мы впервые и познакомились. Забыл?

– Зачем Хелен предложила тебе зайти ко мне?

– Я случайно встретилась с ней в городе, мы не виделись два или три года, поэтому зашли в кафе поболтать. Чувствовалось, что обе мы немного одиноки. Я как раз ушла от Ульрика, а она поссорилась с молодым человеком, ради которого тебя бросила. И мы говорили о сексе – вообще и в частности. Понимаешь, о чем я?

– Да.

– Хелен сказала, что ты подходящий мужчина, которого давно пора соблазнить. Вот я пришла и соблазнила тебя.

– А она объяснила, почему я подхожу для соблазнения?

– Нет. Она вообще сказала это между прочим, когда мы уже прощались.

Тут я попытался обнять Зонтаг. Я вдруг неудержимо захотел обнять ее и крепко прижать к себе, чтобы почувствовать, что в то же время обнимаю и Хелен тоже. Но, видимо, в тот вечер я не достаточно удовлетворил Зонтаг языком, чтобы быть допущенным в объятья. Она быстро встала и начала одеваться, сказав только:

– Я все еще люблю тебя, но не все же должно сводиться к сексу. Лучше, если впредь ты будешь дожидаться моего звонка, а потом уж будем встречаться, ладно?

Прошло еще много времени, прежде чем Зонтаг меня окончательно бросила; я стоял на остановке за сухощавой, слегка эксцентричной пожилой дамой с довольно приличной фигурой. Она взглянула на меня вопросительно, и вдруг я узнал Хелен. Когда мы начали разговаривать, она улыбнулась и сразу помолодела. Я сказал:

– Спасибо, что прислала ко мне Зонтаг. Но она не поняла, что я имел в виду. Спросила:

– Ты женился еще раз?

– Нет.

Она нахмурилась:

– А почему, собственно, нет? Ты из тех мужчин, которым нужна жена. И ты мог бы стать хорошим мужем, если бы нашел себе достаточно заурядную женщину.

Это замечание меня смутило. Я спросил:

– А ты замужем?

– О, нет. Я не гожусь для семейной жизни. Мне казалось, что я нужна тебе, вот почему я оставалась с тобой так долго. Я была трусихой в то время, самой обычной трусихой.

Пришел ее автобус, и она уехала, оставив меня в полном недоумении. Все время, пока мы были женаты, мне казалось, что это я остаюсь с ней, потому что она во мне нуждается. И я тоже был трусом. Выходит, понадобилось десять лет прожить вместе, а потом столько же врозь, чтобы выяснить, что мы оба чувствовали одно и то же – и что же вышло? Что хорошего из этого вышло? Что хорошего вышло из этого, а? Давай, Джок, пора поразвлечься.

Роскошная твердо говорит в трубку:

– Могу ли я быть уверена, что, когда Макс завтра позвонит, ты найдешь что сказать ему?

– Надеюсь, что да.

– Спасибо, мама, – улыбается Роскошная и кладет трубку. Она устраивается поудобнее на кровати и набирает другой номер.

– Привет, Чарли. Все в порядке. Мама меня прикроет. Выезжаю к тебе через час.

– А почему не сию минуту?

– К несчастью, у меня есть муж. Мы все еще обедаем вместе, так принято. Это единственное, что мы делаем вместе.

– Как ты выглядишь?

– Свеженькая и чистая. Приняла душ, вымыла голову и надела белый рабочий комбинезон, который только сегодня купила. Вот как я тебя люблю.

– А что сверху?

– Ничего особенного. Скромная блузка.

– А лифчик?

– Разумеется, никаких лифчиков. Я же знаю, что ты их не любишь.

– Терри, сними блузку.

– Ах ты, сумасшедший мальчишка!

– Терри, я хочу, чтобы во время нашей встречи на тебе не было ничего, кроме рабочего комбинезона. Договорились?

Она так одета по трем причинам:

1. Сыновья рудокопов, игравшие в грязные игры, которые так не нравились моей матери, всегда ходили в рабочих штанах наподобие комбинезонов, поэтому эта одежда имеет для меня возбуждающий привкус запретных игр.

2. Штаны детей рудокопов были черными, чтобы на них не была видна грязь. У Роскошной они белые – я хочу отчетливо видеть, какой грязной я ее сделаю.

3. а) Если Чарли обнимет ее спереди, он может скользнуть рукой под перекрестье задних лямок комбинезона, лаская ее лопатки и медленно двигая руку вниз по ее спине, где моя (нет) его другая рука уже расстегивает четыре пуговицы на бедре, и теперь он может положить обе ладони на вожделенные холмы ее ягодиц, б) Если Чарли обнимет ее сзади, я (нет) он может скользнуть руками под переднюю часть комбинезона и ласкать ее груди, пока моя другая рука расстегивает четыре пуговицы на ее бедре и проникает под ткань, поглаживая ее животик и аккуратно спускаясь ниже, к островку жестких волос и дальше, к сладкой дверке, ведущей домой.

Где-то вдалеке слышен звук захлопнувшейся двери, и Роскошная говорит:

– Макс вернулся. Увидимся в шесть у тебя. Она вешает трубку и спускается вниз.

Макс сидит в кресле, тупо глядя в экран выключенного телевизора. Она проходит мимо него на кухню, где уже накрыт стол, и говорит:

– Пойдем, все готово.

Они садятся обедать. Он умоляет ее остаться с ним на эти выходные. Она отказывается. Неожиданно он говорит: