XXS - Ким Каспари Страница 22

семь и все время пялилась на ковер. В голове вертелись отвратительные мысли, и если бы не позвонил Даниэль, я бы так и лежала.

Никому, кроме Рамина, я не рассказывала, как мне плохо. И никто ничего не замечает, по­тому что я все время хожу с солнечной улыбкой и веселым видом. Это так выматывает!

После разговора с Даниэлем я закрыла жалюзи и заревела. Я чуть не раздавила своего старого заклеенного медвежонка, как глупый маленький ребенок. Проревела всю ночь и ни разу не вы-; gg сморкалась. Поэтому теперь у меня так болит голо­ва, что я даже пошевелиться не могу. А в четыре часа утра, в день своего рождения, на меня напал такой голод что я опустошила весь холодильник. А после этой дикой оргии меня рвало до тех пор, пока не пришло время идти в школу.

Отец убьет меня, когда увидит, что еды не осталось.

Вторник, 8 октября 1996

Вот как себя чувствуешь в четырнадцать лет!

Мои одноклассники сделали мне шикарный сюрприз: испекли пирог и подарили новую руч­ку. Ручка и правда неплохая, а с пирогом могли бы не суетиться. Конечно, им я об этом не сказа­ла. Только слегка намекнула, что могли бы так сильно не стараться.

Пирог я подарила своим друзьям. Сегодня по­сле обеда мы слегка попраздновали у Никки. У меня несколько милых подарков. Но всем было скучно, а я устала. Поэтому мы снова покурили, и я уснула у Никки. В половине двенадцатого проснулась и пошла домой. Остальные продол­жали слать.

Когда я открыла дверь, мне навстречу вышел отец, схватил меня за руку и ударил по лицу. Тре­бовал, чтобы я сказала, где была. Но я ответила, 133 что это не его дело. Но прежде чем исчезнуть в своей комнате, я не удержалась и заявила: «Кста­ти, у меня сегодня день рождения, а ты свинья!» К сожалению, это прозвучало неубедительно, по­тому что я тут же разревелась.

Я считаю, что ничего страшного, что он зале­пил мне еще одну пощечину. Гораздо хуже, что он забыл про мой день рождения.

Пятница, 27 октября 1996

Время идет, ветер носит по воздуху разно­цветные листья. Настала осень, настоящая пре­красная осень.

У отца новая машина. BMW. Интересно, отку­да у него деньги? Так неожиданно! Я не думаю, что он играет в лотерею, это всегда было для не­го слишком дорого. Надеюсь, он не взял кредит на такую дорогую тачку и не влез в долги по самые уши. Только этого сейчас не хватало! Но откуда же тогда? Собственно, мне плевать, я даже думать об этом перестала. Какой в этом смысл! Я бы хотела порадоваться хорошей погоде, или хорошим оценкам за контрольные, или машине. Но я ничего не чувствую! Я решила поставить 134 точку.

Вторник, 5 ноября 1996

С первого числа все стало совсем серым, не­прерывно шел дождь. Но в пустыне внутри меня все еще страшная сушь.

Я теперь ничего не получаю от жизни. Пере­усердствовала с марихуаной. Она мне больше ни­чего не дает. Только помогает уснуть. Я уже не жду лучших времен. Я сдалась. Мои мысли вертятся только вокруг того, когда, наконец, можно будет выключить свет. Я все еще жду подходящего момента.

Понедельник, 18 ноября 1996

Сегодня первая ночь, когда я спала без помощи марихуаны. Хотя мне и снились ужасные кошма­ры, но я ни разу не проснулась.

И все равно я больше так делать не буду, из- за этих снов я теперь боюсь спать.

Единственное, что мне напоминает о том, что я еще живу, это мой пищевод!

Четверг, 28 ноября 1996 135

Луч света. В Германию прилетает Лоренц. Он проведет Рождество со мной и с моим отцом. При­летает 13 декабря. Надеюсь, он привезет в наш дом немножко жизни.

Вторник, 17 декабря 1996

Не могу найти выход. Я попала в такую страш­ную ситуацию, что даже не знаю, как из нее вы­браться.

Благодаря глупому случаю я узнала то, что со­всем не имела права знать. Какое отвратительное свинство! Если выяснится,,что я все знала, у меня будут серьезные проблемы.

Поэтому я решила описать всё в письме. Сде­лаю так, чтобы письмо первым нашел отец. Тогда он будет знать, что делать.

Наверное, сегодня я пишу в дневнике по­следний раз. Пока!

Пятница, 27 декабря 1996

А может быть, и нет! Сейчас попробую как можно более точно описать все, что случилось. _ _ Итак, тринадцатого приехал Лоренц. Он был со 1OD мной уже не так мил, как в Австралии. Почти не разговаривал, так же, как и отец.

Четырнадцатого Лоренц подогнал к нашему дому автобус «фольксваген». Пятнадцатого я по­просила его отнести на почту мое письмо и отдала ему конверт. Но он забыл и пообещал мне бро­сить его в ящик на следующий день. Но это было поздравление ко дню рождения, которое не долж­но было опоздать.

Поэтому я взяла ключ от машины, чтобы за­брать конверт. Но так как я не обнаружила его ни в бардачке, ни в каком другом месте, то решила поискать в багажнике. Я подняла дверь и залезла внутрь. Весь автобус до самой крыши оказался забит ящиками. На самом деле мне было не инте­ресно, что в них. Но почему-то я открыла один из

этих ящиков. Там оказались видеокассеты. Но в другом ящике тоже были кассеты, и я задума­лась» на фиг Лоренцу тысячи видеокассет.

Я провела в автобусе четверть часа, прежде чем в маленькой нише между ящиками обнару­жила чемодан. Он был не закрыт, что меня до сих пор удивляет.

Итак, я подняла крышку и нашла конверт. Толь­ко я собралась заглянуть внутрь повнимательнее, как заметила, что рядом с машиной кто-то стоит. Я страшно испугалась и снова засунула полуот­крытый чемодан в нишу. «ем

Но это был всего-навсего господин Брун, со- АО« сед, который вежливо спросил, нельзя ли отодви­нуть наш контейнер с мусором, чтобы там подмес­ти. Господи, я чуть не умерла от страха, и всё из- за господина Бруна и контейнера с мусором.

Даже трудно себе представить, что было бы, если бы меня обнаружили Лоренц или отец.

Но я не могла остановиться. Снова вытащила ' чемодан и конверт, чтобы тут же получить шок в тысячу раз более сильный. В конверте были фо­тографии. Гнусные. Порнографические. Я не мог­ла поверить, что Лоренц такая свинья. Меня затрясло. Но потом появился и хит: он фотогра­фировал еще и детей. Мне сразу же стало ясно, что снимки делал Лоренц, ведь он же фотограф, к тому же это его машина.

От увиденного меня затрясло. На одном сним­ке лицо ребенка выступало совершенно отчетли­во. Бедняжке лет десять, не больше. Мне стало его ужасно жаль. Постепенно до меня дошло, что Ло­ренц замешан в криминале. Потому что не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, что именно на кассетах.

Мне стало так плохо, что чуть не вырвало пря­мо в автобусе. А потом началась паника; я снова убрала фотографии в конверт, снова засунула конверт в чемодан и снова задвинула чемодан в нишу. А потом закрыла машину и вернулась до- 138 мой. Если бы я увидела Лоренца, я бы не смогла посмотреть ему в глаза. Меня бы вытошнило пря­мо ему на ноги.