Все схвачено - Дуровъ Страница 22

– На двоих, – ответил, – но квартира.

– Но у них тоже – жены, дети, работа!..

– За любопытство надо платить. – Очкарик мгновенно превратился в жесткого и холодного чиновника.

– Они могли бы работать со мной… – все еще не сдавался Легат.

– Пока не могли бы, – отрезал Очкарик.

– Контора берет заложников?

– Хотите – пусть так. Мне вообще-то плевать на формулировки. Тем более что Контора – во все времена и во всех видах ее существования – никогда не брезговала заложниками. В разных, скажем так, формах… Просто время на дворе – мирное и незлое. Ничего с вашими друзьями не станется. Вернетесь сюда со щитом – они будут доставлены в их время в целости и сохранности.

– И с подпиской о неразглашении? – не сдержался Легат.

– Не без того, не без того… – засмеялся Очкарик. – Принцип старый, как мир: доверяй, но проверяй. Да и кто поверит им или вам, если вы попробуете кому-то в вашем времени всерьез рассказать о нашем соглашении? Фантастика, верно? Так что не беспокойтесь об этом. Беспокойтесь о деле, которое вам будет поручено.

Приехали!

Вопрос, правда, остался прежним: на кой ляд им агент Конторы в Завтра? Даже в после-после-после-Завтра? Пусть даже легальный. Очкарик толком ничего не объяснил… У них и сегодня для своих шпионов дел невпроворот. Запад строит козни. Восток строит куры. Юг строит планы для переворотов и партизанских войн. Один Север ничего не строит, потому что холодно… И зачем шпионить в Будущем? Да еще в сговоре с очень будущей властью? Или им нужна информация о том, что случится, чтоб, значит, заранее предотвратить? Например, Переделку. Убить Пятнистого, например. На кой хрен? Пресловутый «эффект бабочки» из рассказа Большого Фантаста, которую в Прошлом нечаянно раздавили и в Будущем все на фиг поменялось?..

Почему бы, наконец, всем этим любителям менять детали в паровозе Истории не понять, что единица как раз – вздор, что личность в Истории случайна, а ход Истории неизбежен и от конкретной личности не зависит, не одна личность будет, так другая, не Передельщик, к примеру, так ка кой-нибудь Перебежчик…

Оба-на! Как славно и вовремя термин выскочил – Перебежчик! Это ж прямо про него, про Легата. Это он перебежал через сорок лет – в прошлое. А теперь его готовят к прыжку назад – в будущее. Помнится, какой-то фантастический фильм так назывался…

А у нас – никакой фантастики, тем более – научной! У нас – ворота с орлом и Харон с моторкой. Рутина.

– А что за ситуация с Гумбольдтом? – Легат позволил себе полюбопытствовать.

– Он хорошо работал, но полагаем, что он устал.

– Так помогите ему отдохнуть.

И снова Очкарик рассмеялся. Смеялся он и впрямь странновато: как будто стесняясь. Пальцами рот прикрывал. Хотя скрывать было нечего: все зубы целы и, не исключено, здоровы. Спецполиклиника, спецраспределитель, спецмашина, спецдача, спецжизнь.

– Вряд ли он согласится на нашу помощь. Он – человек гордый. Да и наша помощь, как я знаю, ему не нужна. Ему очень хочется, чтоб нас вообще не существовало. Увы ему, это – фантастика. Мы есть. Но мы и вправду поможем ему тем, что освободим его от теперь уже ваших обязанностей. И бегать от нас в будущее ему не придется. Полагаю, он будет рад.

– А как он пробегает мимо Харона?

Очкарик недоуменно взглянул на Полковника.

Тот мгновенно напомнил:

– Харон – это лодочник, начальник пристани напротив Парка. Ну, там, где…

– Я помню, спасибо, – кивнул Очкарик. – Это хороший вопрос, Легат. Но не ко мне. Вот к товарищу Полковнику – в самый раз. И я его о том все время спрашиваю, а ответа все нет и нет.

Полковник сидел молча, скулы ходили. Но не оправдывался. Выходит, он виноват.

– Видите, нет ответа, – сыграл грусть Очкарик. – Нас уже двое недоумевающих. Не многовато ли, товарищ Полковник?

– Только вчера пришло оборудование. Спецзаказ все же. Монтаж уже идет, товарищ Председатель. Докладывают, что это недолго. К утру закончат.

– Ай-яй-яй, – буднично сказал Очкарик, – а как же господин Легат домой вернется? Вы уж его пропустите, он теперь у нас вольный человек. И объясните ему, что и как. А то ж его всякий раз ваши люди хватать будут и – в застенок.

Забавное чувство юмора, подумал Легат, но не осудил. Чувство юмора может быть любым – лишь бы имелось.

Очкарик встал.

И Легат встал. И Полковник тоже.

– Жду вас здесь максимум через три дня. Лучше раньше. И с решением наших коллег о новом посреднике. Так я понимаю, что вы покидаете нас сегодня?

Легат кивнул: мол, и рад бы, но…

Очкарик протянул руку:

– Успеха. Мы, как говорится, за ценой не постоим.

Легат руку пожал, поклонился учтиво, пошел к двери вслед за полковником. У двери обернулся. Очкарик стоял уже у своего стола и смотрел в окно.

– Любопытно, за сколько ж это я продался?.. – сам себя спросил Легат.

И вышел в приемную вслед за Полковником.