Оттудова. Исполнение желаний - Таня Си Страница 21

Голова пухла от самых противоречивых мыслей, которые нескончаемым калейдоскопом сменяли одна другую, а сердце разрывалось от страданий и предстоящей разлуки с детьми. Увы, но на данный момент надо примириться с неизбежностью. Существует какая-то странная зависимость, что как только мы озвучиваем вслух наши планы или желания, то они не воплощаются, становясь пустым звуком. Наверное, прав тот, кто сказал, что, «если хочешь насмешить Бога, скажи ему о своих планах».

* * *

Сестра увезла детей к родителям, а я отправилась в аэропорт Киркенеса, чтобы там сесть на самолет. Код для получения проплаченных билетов Одвард выслал мне эсэмэской, поэтому я спокойно получила билеты и пошла на посадку.

В Тромсе была пересадка на другой самолет, посадку на который надо было ждать четыре часа. Уставшая и голодная я тупо сидела на месте будущей регистрации. С самого утра у меня во рту не было и маковой росинки, впрочем, как не было и денег, чтобы купить хоть немного еды и заглушить урчание пустого желудка. Все деньги и мобильный телефон я отдала сестре, а поэтому, как бедная родственница, сидела голодная и без связи.

За полчаса до посадки все свободные места были заняты и люди спокойно ожидали регистрации, беседуя, жуя бутерброды, читая газеты или журналы. Никаких стрессов, только порядок, чистота и комфорт.

Экипаж воздушного корабля в полном составе поприветствовал пассажиров, все сели согласно купленным билетам и наш самолет, как маленькая, но гордая птичка, стремительно поднялся в воздух.

Уже подлетая к городу я вдруг вспомнила, что очень просила мужа встретить меня с цветами. За всю свою богатую и сознательную женскую жизнь я никогда не просила погибшего мужа или бывших любовников о каких-либо знаках внимания к себе. И не потому, что имела их в избытке. Подарки можно пересчитать на пальцах одной руки, а если вспомнить подарки поконкретнее и поименно, то и пальцев не надо. Мне всегда хотелось, что бы мой мужчина сам испытывал потребность делать мне приятные сюрпризы: нежно прикасаться ко мне или дарить цветы и безделушки.

«… и ты порой почти пол жизни ждешь, когда оно придет твое мгновенье…». Моя половина жизни уже прошла, причем, лучшая половина, а я так и не встретила настоящего Романтика. Увы. Поэтому, не надеясь на чудо, что моя нерусская половина зароманит самостоятельно, я настоятельно попросила Одварда о цветах. Пора начинать жить по принципу, что чем больше мужчина тратит денег на женщину, тем больше он ее любит. Буду учиться озвучивать свои желания, быть неделикатной и немного капризной, потому что это мой единственный и последний шанс создать нормальные отношения.

Первая попытка отыскать мужа среди встречающих провалилась. Я получила свой багаж, почти все пассажиры разъехались, а моего благоверного на горизонте так и не наблюдалось. Может, в машине ждет? Я опять ошиблась и насчет «в машине», и насчет «ждет». Что за дурацкие игры? Неужели с ним что-то случилось? Я так стрессанула, что мне уже не хотелось есть или любоваться цветами, лишь бы он был в порядке.

Стоя у входа в аэропорт и я туго соображала, где найти телефон, чтобы позвонить Одварду. Сигарета примерзала к озябшим пальцам, а я не могла решиться на какие-то действия. Припозднившаяся молодая пара стала по-соседски курить рядом, совершенно не обращая на меня никакого внимания. Было стыдно прерывать их милое чириканье и попросить мобильник, чтобы позвонить мужу, но другого выхода не было. Экспромт удался и бодрый, трезвый голос мужа резво пророкотал, что он сидит в кафе, потому что не нашел меня в толпе. Проглотив обиду, я поблагодарила за помощь незнакомца и настроилась покорно ждать мужа.

Буквально через пару минут человек-глыба сгреб меня в охапку, прижал к груди, резко отпустил, чуть не уронив, и стремительно пошел к машине, неся в руках мой багаж. Воспрянув духом, я заторопилась за ним, мы сели машину и поехали домой. По дороге Одвард сообщил, что цветы стоят дома. Странно, но для меня это уже не имело значения.

* * *

В самом деле, на подоконниках в гостинной стояли горшки с живыми и искусственными цветами. К сожалению, романтика из мужа не получилось, если не считать супружеское ложе из двух матрацев, которые лежали прямо на полу в ледяной спальне и были застланы дешевым цветастым бельем. Душа всплакнула, немного успокоилась и забылась спасительным сном.

Утром Одвард стал демонстрировать наши хоромы. Новая кухня с посудомоечной машиной, ванная, кожанная мебель в гостинной, детские спальни вселяли оптимизм и веру в начало нормальной семейной жизни. Наконец-то, мне не надо было решать уравнения с многочисленными неизвестными: как совмещать две работы и воспитывать детей, как поменять сантехнику, где провести подешевле отпуск, как вывезти детей на юг и т. д. Я чувствовала себя абсолютно беспомощной перед еще неизвестной норвежской жизнью, а поэтому осознавала полную зависимость от мужа. Да и как без знания языка, норвежских правил и законов я бы могла взять ответственность за наше существование? Я доверилась Одварду во всем окончательно и бесповоротно. Пусть чувствует, что он – глава семьи и от него зависит наше общее будущее.

Мы вместе приготовили завтрак и муж, как бы между прочим сказал, что он, во время моего отсутствия, круглосуточно работал, а теперь будет месяца два отдыхать. Конечно, я чувствовала себя виноватой, а поэтому не задумываясь верила каждому его слову.

* * *

Самым тяжелым испытанием для меня стал визит к адвокату. Какое-то внутреннее чутье твердило о безнадежности такого поступка. Я сама не могла объяснить свое состояние раздвоенности, потому что внутренний голос упрямо шептал, что «все напрасно», а Одвард, как заведенный, доказывал, что адвокат поможет и все будет в порядке. Может у меня элементарная паранойя из-за уже случившихся неудачных попыток?

Адвокат оказался симпатичным молодым человеком. Поздоровавшись с каждым из нас за руку и представившись, он предложил нам сесть напротив своего стола. Во всем теле я ощущуала сильнейшее напряжение, как будто здесь и сейчас решалась вся моя дальнейшая судьба.

После первой же фразы на норвежском «я имею двух детей» силы оставили меня, я почувствовала, как предательски сжалось горло, а на глазах навернулись слезы. Говорить я больше не могла.

Одвард сам стал объяснять причину нашего визита. Адвокат внимательно слушал, что-то записывал и переспрашивал, а я, немного успокоившись, стала прислушиваться, стараясь понять их диалог. К сожалению, попытка оказалась тщетной, а поэтому я забеспокоилась, что адвокат не совсем понимает сложность сложившейся ситуации. В какой-то момент я поборола свой страх и робость, выбросила мокрую от слез бумажную салфетку, открыла папку с документами и стала выкладывать их прямо на стол адвоката.

Своим ломаным норвежским я просила его о помощи. По всем человеческим законам несовершеннолетние дети имеют право жить со своей матерью, тем более, если они потеряли отца и мать осталась единственным кормильцем. А мои дети остались без жилья, без школы, без средств к существованию, да еще и без мамы в данный момент. Где же закон по защите прав ребенка?