Хорошая плохая девчонка - Скотт Брэдфилд Страница 21

А уж тем более на того, кого признали серийным убийцей.

Скажем, к примеру, что ты порядочная девушка с абсолютно нормальными человеческими эмоциями и здоровыми сексуальными потребностями. Предположим также, что у тебя имеется ревнивый парень, способный на дикие вспышки ярости. Он преследует тебя по всей стране и всегда появляется в самых неожиданных местах. Твой парень совершил ряд ужасных поступков в своей жизни, которые легко объясняются тем, что он родился и вырос в бедной семье в Тиуане, рано пристрастился к наркотикам и много натерпелся от этих гринго с их взглядами на развитие мировой экономики по принципу «тяни-толкай».

Итак, ты колесишь по Америке в своем новеньком дорожном фургоне, подаренном тебе одним богатеньким киноактером, которому было нужно, чтобы ты уехала на время из Калифорнии, пока идет процесс над его грязным разводом. Однажды ты встречаешь в одном из баров симпатичного и мускулистого джентльмена по имени Стив Стивенсон. Двойной Стив, конечно, не семи пядей во лбу, но на данный момент это для тебя не так уж и важно, ты ведь простая девушка с нормальными человеческими потребностями и к тому же только что расставшаяся со своим дружком (хотя ты до сих пор его любишь), поэтому Двойной Стив — это лекарство для всех твоих душевных ран.

Двойной Стив разговаривает и одевается как настоящий ковбой, хотя работает помощником менеджера магазина «Серкит-сити» в Юме. Он даже разговаривает смешно и с ошибками, как в каких-то старых фильмах. Например, он может сказать: «Ты красовитая» или что-то в этом роде. Но зато он потрясающий танцор, и у него большие руки, что означает… Хотя это не всегда означает именно это, но в том случае действительно означало.

Затем где-то посреди ночи Двойной Стив шлепает тебя легонько по спине и говорит: «Мне надоба отлить “Хейне“», что звучит довольно забавно. Тут ты говоришь ему, чтобы он шел это делать в кусты, потому что мыть биотуалет целая морока. И вуаля! — с этого момента начинается твоя карьера серийного убийцы.

Ты спишь до полудня, проснувшись от того, что патрулирующий полицейский штата Аризона колотит изо всех сил в твою дверь. Они начинают обращаться с тобой как с проституткой просто потому, что ты только что вылезла из постели!

Они заставляют тебя одеться. Самый огромный из них, Джейк Барнс (номер значка 449081), норовит попасть локтем тебе в грудь, а коленом — сами знаете куда, и выкручивает тебе руки, пока они не покрываются красными пятнами. Жаль, что не было фотоаппарата.

Потом они волокут тебя из фургона наружу и показывают тебе Двойного Стива, вернее, то, что от него осталось. Его туловище лежит в яме около заброшенного колодца, а другие части тела разбросаны рядом. Ты тут же отворачиваешься, чтобы не видеть этого ужасного зрелища.

И хотя ты толком его не знала, тебе становится его искренне жаль. Ты думаешь, он ведь был очень даже ничего. Его даже вдвойне жаль, потому что то, о чем я вам говорила, оказалось правдой. Я имею в виду его большие руки и потрясающие танцевальные способности.

После этого вскрываются некоторые факты твоей жизни, благодаря которым тебя легко можно зачислить в категорию серийных убийц. У тебя нет постоянного места жительства, и в последнее время ты живешь в своем фургончике. Там, где ты жила раньше, у тебя были мелкие неприятности с полицией (опять же в основном по вине Мануэля), а также в твоей биографии имеется одно обвинение в убийстве, хотя впоследствии и снятое с тебя. Одновременно появляются тысячи других причин считать тебя серийным убийцей. Главным образом из-за того, что в тех местах (совпадение!), мимо которых ты проезжала в своем фургончике, как раз были совершены преступления, причем с полным отсутствием какого-либо мотива. А что еще ожидать от серийного убийцы, которым ты и являешься?

Другими словами: если нет мотива, то это сделала ты.

Если никто не знает, кто это сделал, это сделала ты.

Если никто не знает причин, по которым это могло быть сделано, то это сделала ты.

Конечно, это абсолютно нелогично и несправедливо, но именно по таким законам причинно-следственных отношений и работает сегодня наша судебная система.

44

45

— Как поживает наша малышка? — спрашивает меня Коринна через водосточную трубу. Как всегда, в тот момент, когда я собираюсь заснуть, Коринна задает мне какой-нибудь вопрос: — Ты по мне скучаешь? А твои соски, они скучают по мне? Какие части твоего тела скучают по мне больше всего по степени возрастания?

— Никакие части моего тела не скучают по тебе, Коринна. Я предпочитаю мужчин, уж не знаю, хорошо это или плохо. Но если бы мне нравились женщины, то ты была бы не из их числа. У тебя тату по всему телу. Тату меня совершенно не возбуждает.

Она тяжело и прерывисто дышит через водосточную трубу. Этот звук напоминает мне бряцание собачьей цепи о железную миску для еды.

— Так тебе не нравятся мои тату, лапочка? Но это же не просто тату, это указатели. Я отметила на своем теле специальные места для тебя. Ты можешь прильнуть к ним и ненадолго забыться.

Что-то засело сегодня в моей голове. А Коринна своей болтовней мешает мне это вспомнить.

— Пожалуйста, Коринна. Я хочу спать. Не мешай мне спать.

Это чувство… оно растет откуда-то из груди и распространяется по всему лицу. Будто какая-то старая рана. Это похоже на мою тоску по Мануэлю, но это чувство даже сильнее и горше. Мне нужно вспомнить. Что-то такое, что я сделала и что обязательно должна вспомнить.

— О'кей, сладенькая. Не плачь. Ненавижу, когда ты плачешь.

В голове начинают мелькать разные образы. Тату Мануэля на руках, тюремные тату. Папа и его дыхательный аппарат. Мой безнадежно утраченный тихий домик в Малибу, и моя приходящая служанка Мария, и мои долгие прогулки по пляжу на закате, и мой дорожный фургон, и тот ужасный день, когда полицейские барабанили в мою дверь и показали мне Двойного Стива, и то, что Мануэль с ним сотворил, когда преследовал меня по всей Америке на своем мотоцикле, не желая меня больше видеть, но и не желая видеть никого рядом со мной. Потом в моем мозгу начинает расти большой воздушный шар. Он зеленый и упругий, и он становится все больше и больше.

— Пожалуйста, сладенькая. Я не могу слышать твой плач. Жизнь и так чертовски печальна. Но не настолько, чтобы уж так плакать.

Затем шар внезапно прорывается наружу.

Дик.

Дик.

Он выскакивает на поверхность, медленно взмывает вверх и исчезает из виду.

Нет. Дики.

Дики-я-хочу-тебя.

Он называл себя Дики-я-хочу-тебя. И угощал меня коктейлями.

46

Пожалуйста, не бойся, мой цветочек. Не бойся любви. Не бойся смерти. Не бойся боли, которую могут причинить тебе люди. Не бойся одиночества. Не бойся того, что люди о тебе могут подумать. Не бойся лжи, которую они тебе говорят.