Про Иону - Маргарита Хемлин Страница 20

Мишеньку к школе я подготовила хорошо: форма, портфель, пенал, учебники, тетрадки и так далее в полном порядке. Расстояние до учебного заведения нормальное, пешком пятнадцать минут, дорогу переходить один раз, и то в тихом месте.

Процесс усыновления прошел без осложнений. Мишенька записан в классном журнале: фамилия — Шуляк, отчество — Мирославович, национальность — украинец. Классная руководительница Людмила Петровна мне понравилась своей скромностью и доброжелательностью.

А вот с Мирославом начались осложнения. Подложила неожиданную свинью Светлана Денисенко, которую я своими руками нашла и пригласила в дом Ольги Николаевны.

Конечно, ни о какой любви не могло быть и речи. Обычная мужская мимолетность. Романтика, которая основана на свежем внешнем виде и показной доброжелательности девушки.

Коварный случай привел меня к Ольге Николаевне — с подарком. В галантерее, в очереди, между прочим, мне достались прекрасные махровые полотенца производства Китая. Качество нежное, фон спокойного светлого цвета, рисунок яркий, растительный. Это подсказало мне, что надо порадовать свекровь. Тем более что ей по роду заболевания постоянно требовались полотенца, простыни и прочие предметы гигиены. Я отправилась, имея в виду успеть к окончанию Мишенькиного школьного дня обратно домой.

У Ольги Николаевны я увидела полный состав: Мирослав со Светланой сидят за столом и пьют чай. Ольга Николаевна тоже что-то закусывает, для чего возле ее кровати стояла табуретка с чашкой и тарелкой. Зоя Ивановна в чистом переднике сидит на кровати возле Ольги Николаевны, следит, что ей еще подать-убрать.

Да. Картина приятная. Если бы вместо Светланы была я. Но я стояла у двери, и меня никто тут не ожидал.

Женщине много не надо, чтобы сердце подсказало ей неладное.

Тем не менее я как ни в чем не бывало удивилась:

— Мирослав, как хорошо, что ты здесь! И Светочка! Как давление у Ольги Николаевны? Ольга Николаевна, как вы себя чувствуете?

Я направилась к кровати. Зоя Ивановна, надо отдать ей должное, тактично встала, быстренько вышла из комнаты.

По молчанию, которое висело в воздухе, мне стало ясно, что я являюсь в данном случае помехой.

Мирослав закашлялся, Светлана кулачком постучала его по спине, при чем засмеялась:

— Мирослав Антонович, что вы, жену свою испугались? Майя Абрамовна, мы только что про вас говорили. Мирослав рассказывал, как вы умеете красиво накрывать на стол. А цветы поливать забываете. И он вместо вас всегда поливает.

Мирослав вступил:

— Ну, какие цветы, Светочка, столетник один, его вообще сто лет можно не поливать.

Я быстро отреагировала:

— Кстати, надо его перевезти сюда. Из него можно делать лекарство. И с медом листья перекрутить, и сок в нос закапывать. Я давно намечала. Может, прямо сейчас и съездим, Мирослав? Я что-то не заметила возле дома машину.

Мирослав ответил с некоторой задержкой речи:

— Я шофера отпустил. У меня в планах было тут посидеть еще немного — и домой. Как раз собирался. А тут ты.

— Среди рабочего дня — домой? — я выразила удивление. — Ты что, заболел? Или как?

— Нет, не волнуйся. Мне Светочка и давление померила. И сердце послушала. Нормально.

— Интересно. Вот какие у нас медицинские сестры, — заметила я, — умеют слушать сердце. Прямо как врачи. Вам можно разве, Светочка, слушать сердце? Нужна же специальная медицинская подготовка.

Светлана смутилась, но ответила с вызовом:

— Я, конечно, не врач, но всегда рядом с врачами и учусь у них разным приемам. Умею различить хрипы в сердце. И фонендоскоп у меня хороший, хоть и старый. Мне его подарил один доктор, учитывая мои успехи в работе.

Я быстро расшифровала в уме услышанное и увиденное и сделала вывод, что Мирослав и Светлана собирались куда-то вместе, а я помешала. И Ольга Николаевна знает. И Зоя Ивановна знает. А я совершенно унизительно явилась с полотенцами.

Тем не менее я развернула сверток. Плавно положила на грудь Ольге Николаевне полотенце — самое большое, практически банное.

— Вот вам, дорогая Ольга Николаевна, новое полотенечко. А мне надо бежать. Вот-вот вернется Мишенька из школы. До свидания. Ты, Мирослав, посиди с мамой. Посиди, поговори. А то ни я тебя не вижу, ни Мишенька, ни мама. Так пусть хоть кому-то из нас будет радость. Светочка, ты не уходишь? Пойдем вместе, я по дороге хочу посоветоваться насчет Мишеньки.

Света хоть и против своего желания, но встала из-за стола, схватила сумку, из которой выглядывал фонендоскоп:

— Ага, мне еще по участку бегать и бегать.

И только тут я поняла, что меня насторожило с первого взгляда: Светочка без медицинского халата и без косынки. В узкой юбочке до колена, в тонкой блузочке с кружавчиками, с рукавчиками три четверти. А между прочим, стояла поздняя осень. В таком виде на участок не ходят работать каждый день.

Мирослав как сидел, так и остался, даже до двери не проводил. Только Зоя Ивановна выглянула из кухни и тут же спряталась.

Да, люди сами себя выдают. Если, конечно, у них еще осталась совесть.

Со Светой я завела незначащий разговор.

На вопрос, как часто она посещает Ольгу Николаевну, она ответила:

— Как и договаривались с вами, Майя Абрамовна, каждый день, кроме воскресенья. Но я почти всегда и в воскресенье прихожу.

— Ну, это лишнее. По воскресеньям Мирослав Антонович приходит. За воскресенья же я тебе не плачу.

— Ну и пусть. Я без оплаты. Мирослав Антонович, например, считает, что именно по воскресеньям — самое важное.

Вот до чего дошло. По воскресеньям вместо того, чтобы быть с Мишенькой, не говоря уже обо мне, Мирослав заигрывает с медсестрой на глазах у своей больной матери напрочь весь день.

Мирослав пришел домой буквально через пять минут после моего возвращения. У меня даже закралось подозрение, что он шел за нами. Я выбрала такую стратегию: сказать без обиняков о своем впечатлении и пускай развеивает как хочет. А не хочет — пусть как хочет.

— Светлана ходит к Ольге Николаевне пять месяцев, — я начала спокойно. — Мне кажется, что ты ей слишком симпатизируешь. Не возражаю. Она хорошая симпатичная девушка. Обыкновенная простушка, как говорится, такие нравятся мужчинам. Слушают с открытым ртом, готовы на все ради мужского внимания. Мой вопрос в другом. Давно ты решил завязать с ней близкие отношения?

Мирослав молчал.

— Почему ты молчишь? Это простой естественный вопрос. Несколько месяцев мы с Мишенькой тебя не видим дома. Ты здесь только ешь и спишь. Вся твоя внутренняя жизнь проходит в другом месте. И теперь я понимаю, в каком.

Мирослав молчит.

— Сейчас придет из школы наш сын, и я намерена услышать от тебя ответ до его прихода.