Круглые кубики - Анна Мосьпанов Страница 2

Без него, без моего мужа, – хана! Больной истечет кровью прямо на операционном столе, его даже некому зашить-заштопать (это особенно актуально в психиатрии). А тут – я с просьбой выбрать одного из докторов согласно прейскуранту. И нет бы, дурочка, скидки какие предложила или сказала бы: «Возьмите обоих! Мне для хорошего дела ничего не жалко». Так ведь нет. Начала торговаться. Подло, низко и совершенно безвкусно. Ах, вам какого подать? Вам левого или правого? Вам завернуть или так донесете?

Любой бы смутился от такого отношения. Любой человек. Что уж говорить о дежурном враче, который сутки отстоял на ногах, спасая человеческие жизни. Он. Он… Немедленно всплывают все когда-либо слышанные клише о ночных дежурствах.

Он выпил литры кофе и наполнил плохо промытую пепельницу с отколотым краешком дурнопахнущими бычками. Вопреки всем угрозам, кричащим с сигаретных пачек, всем этим страшным черным словам, написанным шрифтом для слабовидящих на белом фоне. Он работал на износ и ни на секунду не забывал о высшей ценности – жизни пациентов. Он… Моя фантазия разыгрывается, эмоции набирают оборот, а пафос зашкаливает.

Он… доктор… врачеватель… к утру, дрожащими руками набирая незнакомый номер, надеялся только на одно – на квалифицированную помощь друга и коллеги. И что же получил в ответ? «Вам какого?!»

Пристыженная и раздавленная, я побрела назад в спальню. Муж уже проснулся и испуганно смотрел на меня:

– Кто звонил? Мне показалось, телефон. Что-то с родителями?

– Нет, с тобой. Это звонили из клиники.

– Что им было нужно? Ну понятно, я. А что случилось-то? Почему ты меня не позвала?

Нужно было что-то объяснять. А как скажешь, что я была не уверена, кто рядом со мной – первый или второй, и какой именно им нужен.

– Понимаешь, – захожу издалека, – мне снилось, что вас двое. Ты и еще один.

– Ага, – веселится муж, еще не понимая, что я натворила, – я понял. Намек на то, что нужно трудиться за себя и за того парня. Мика, ну возраст же, что поделаешь. Придется искать дублера.

– Ну, типа того. И дежурный врач попросил позвать тебя. А я… я была не уверена, что ты – это ты. Точнее, в моей голове ты, который здесь, в спальне, – это был второй муж. И я хотела узнать, кого позвать.

– Так я и есть твой второй муж, – медленно говорит он. И так пристально-пристально смотрит на меня. Вот так, наверное, и ставится пресловутый дифференциальный диагноз.

– А первый где же? – тупо спрашиваю я, понимая, что мозг сейчас взорвется. Тарантино нужно снимать свои шедевры в моей спальне. Он на декорациях сэкономит, а я недорого возьму.

– Я понятия не имею, где твой первый муж, впрочем, так же, как и ты, – раздраженно отвечает супруг, собираясь укладываться. – Какое это имеет значение сейчас, спустя много-много лет? Это ж ты от него ушла, не я. Откуда мне знать? Он что, объявился?

– Нет, ты не понял. – Я соображаю, что несу полный бред, но остановиться уже не могу. – Я спросила твоего коллегу, того дежурного врача… Он хотел поговорить с тобой. То есть с одним из вас. И я спросила, кого ему позвать – тебя или первого мужа. Я же не могу знать. Я вас и так-то различить не могу, а уж спросонок-то… Ну как, как я могу узнать, кто передо мной, вот скажи? Руки, волосы, носы – все одинаковое. А ему, коллеге твоему, нужна была срочная консультация. Кто-то там умирал. Спасать надо было.

Фразу «это был безумный сон про близнецов» я произнесла уже в закрытую дверь. Муж понесся звонить в клинику и объяснять, что… Я не знаю, что он им там сказал.

Вернулся он через некоторое время со словами: «Тебе там не тройняшки случайно снились? Там как раз рук не хватает. Твое безумие будет в цене».