Боже, спаси президента! - Стефан Кларк Страница 2

— Мы открываемся в 8.45 утра.

У меня в штанах зазвонил телефон. Номер не определился, но я все равно ответил. Вопреки здравому смыслу — вдруг мне звонят из британского посольства, где уже в курсе моих проблем и готовы быстренько подогнать в банк дубликат паспорта, желательно вертолетом.

— Я смотрю на твои трусы, — сообщил женский голос.

— На мои трусы? — переспросил я и опустил глаза, чтобы проверить, надежно ли застегнута молния. — И какого же они цвета? — понадеялся я поймать собеседницу врасплох.

— Черные, — последовал незамедлительный ответ.

Проблема в том, что, как и любой другой нормальный мужчина, у которого в жизни есть вопросы посерьезней нижнего белья, я понятия не имел, какие на мне сегодня надеты трусы.

— И почему у тебя в кармане шесть штук презервативов?

— Презервативов? Нет у меня никаких презервативов!

Кроме ключей и мелочи, которой хватило бы разве что на багет, в карманах у меня действительно ничего не было. Даже кредитной карточки — с некоторых пор.

Я отвернулся от девушки-клерка, у которой на лице было написано, что она еще подумает, открывать банк завтра с утра или не стоит.

— Да, упаковка французских презервативов, — продолжала моя собеседница, как ни в чем не бывало. — Для интенсивной стимуляции обоих партнеров. Ты в курсе, что на фламандском это будет звучать как extra genoot voor beide partners? Я специально это выяснила, на случай, если мне взбредет в голову переспать с бельгийцем.

Наконец-то все встало на свои места. Это Элоди, моя давняя французская подруга, чьи разговоры почти всегда касаются либо денег, либо секса, либо, как в случае, когда она рассказывает о своем пребывании в Нью-Йорке, и того и другого.

Она объяснила, что вовсе не шпионит за мной, подглядывая в окно банка. Оказывается, она всего-навсего копается в моем белье и прочих сугубо личных вещах, которые ей отдала Алекса, моя бывшая. Элоди сказала, что вещей не так много, но их стоит забрать, поскольку она уже устала всем объяснять, откуда в ее спальне взялась сумка с мужскими вещами.

— Ты встречалась с Алексой? — спросил я. — И как она?

Элоди фыркнула:

— Забудь про Алексу. Я к ней прекрасно отношусь, но — ех в ее имени присутствует неспроста [9]. А бывших, — продолжила она, — необходимо напрочь выкидывать из головы. Бывшие они есть бывшие. В противном случае, если постоянно думать о них, они назывались бы настоящими.

— Но ведь я тоже твой бывший, — возразил я, — а ты мне звонишь.

— Нет, нет, Пол, мы никогда не были парой. Мы занимались сексом по сугубо практическим соображениям, поскольку вместе снимали квартиру, ты был свободен, а я принимала кучу наркотиков…

— Ну спасибо.

— Ты не занят? — спросила Элоди. — Давай встретимся.

— Я не смогу ничем заняться до завтрашнего утра. Мне теперь даже ужин не по карману…

Я покосился на девушку, которая к этому времени переместилась к двери. В ее взгляде читалось бесстыдное равнодушие. Она даже потрясла ключами, выражая свою готовность выставить меня за дверь без гроша в кармане.

— Встречаемся на остановке Vélib, на rue des Ecoles. Поедем кататься.

— На какой остановке?

— Vélib. Прокат велосипедов.

— Точно, я про них читал. Разве там не нужен абонемент?

— Ничего не нужно. Кроме кредитной карточки.

2

С десяток нетерпеливых парижан толпились вокруг чего-то, по виду сильно напоминавшего двухметровый пульт от телевизора. У этой громадины, вдоль тротуара, протянулся ряд одноликих велосипедов с серебряными корзинками над передним колесом.

Элоди требовательно дышала в затылок стоящему перед ней мужчине. С тех пор как мы виделись в последний раз, ее волосы стали длиннее, а конский хвост туже. Похоже, она изжила из себя все американское, и в своей свободной серой юбке, белой блузке и с сумочкой на сгибе локтя выглядела типичной парижской мадемуазелью. Хотя нет. Мадемуазели находятся в поиске себя, а она превратилась в настоящую французскую даму. Точнее, в полную копию своей матери. Я ужаснулся: ей всего-то двадцать шесть, а она уже вошла в образ, который не изменится до конца ее дней.

Тем временем Элоди на полную мощь использовала свою высокоразвитую парижскую хитроумность, чтобы не торчать просто так в очереди за велосипедами. Насколько я мог понять, она в приказном порядке объясняла какому-то несчастному, как пользоваться системой проката. Бедняга весь взмок, скрипел зубами и, судя по всему, готов был навсегда отказаться от этого средства передвижения.

— Нажмите на зеленую кнопку. Зеленую кнопку с буквой «В». Вот сюда. — Элоди протянула руку вперед и впилась в кнопку длинным розовым ногтем. — Не надо пока никуда совать свою карточку! Вам что-нибудь было сказано по поводу карточки? Нет! Жмите на красную кнопку! Жмите немедленно! Ну вот, вы все испортили. Дайте мне.

Элоди отстранила беднягу от экрана единственным движением бедра. Всего за одну секунду из пользователя он превратился в простого наблюдателя. Похоже, система велопроката, разрекламированная как доступная всем и каждому, на деле существовала по дарвинскому закону о выживании сильнейших.

— Bonjour, Paul!

Элоди подставила мне щеки для поцелуя и по своему обыкновению пристально осмотрела меня с головы до ног, как если бы это позволило ей с точностью определить, с кем и как часто я спал в последнее время.

— Хорошо выглядишь, — сказала она. — Очень по-калифорнийски.

— Madame? — Офисному работнику в очереди за Элоди определенно не терпелось получить велосипед и покатить на нем домой.

— Слушайте, я же не могу быть быстрее этой штуковины! — отбрила его Элоди. Она нажала на зеленую кнопку и засунула в отверстие свою кредитную карту. — Поверить не могу, — специально проговорила она по-французски, чтобы стоящий за нами понял ее наверняка, — уж как давно существует эта система, а до сих пор находятся идиоты, которые не умеют ей пользоваться.

— Oui [10], — согласился я. Для большего мой французский был слишком калифорнийским.

— Хотя с моей стороны жаловаться на них — лицемерие, — продолжила Элоди по-английски. — Раз уж я выхожу замуж за одного из них.

— Что?! — вырвалось у меня.

Она довольно рассмеялась моему удивлению.

— Потом объясню. А пока сходи забери свой велосипед со стойки номер двенадцать. Просто нажми на кнопку и потяни за рычаг.

Элоди заплатила за второй велосипед, и мы отправились в путь.