Книга Евы - Мариан Фредрикссон Страница 19

Когда они добрались до ложбины, оба были одинаково потные и почти бездыханные. И как были, в одежде, бросились под водопад, как и тогда, жадно пили ледяную воду, подставляя струям головы, охлаждая горячую кожу. Стоя посреди сверкающих капель, посылали друг другу возбужденные сигналы: «Я хочу тебя, а ты хочепіь?» – «Да…» Он заботливо стянул с нее мокрую одежду…

И они опять лежали в мокрой траве, в прохладе перед водопадом, уста искали уста, руки искали грудь, талию, чресла. «О, я почти забыла, как это прекрасно», – подумала она. А потом ее поглотил Белый Свет. Она словно растворилась, ушла от себя самой в наслаждение тела и стала единой со всем, что окружало ее, – с небом, травой, рекой, шумящей внизу.

«Как удивительно, – подумала она, когда начала возвращаться к реальности. – Я интуитивно знала, что любовь чувствует себя дома в Белом Свете. Быть может, они удерживают Свет и его силу всей своей любовью?» Она от всей души рассмеялась и хотела поделиться с ним своими размышлениями, подняла глаза, но остановила себя. Он лежал на спине, глядя в небо. В его глазах застыл вопрос.

Она вспомнила: он всегда был таким после любви, немного печальный и виноватый.

«Почему?» – подумала она. Потом они снова посмотрели друг на друга, и ее радость зажгла его. Теперь наступила нежность и удивительная близость. «Мы оба имеем друг друга. Я начну с Гавриила, – сказала она себе. – Это самое прекрасное».

– Лучшим из того, что случилось, была встреча с одним человеком, – сказала она, пропустив описание места и древа познания. – Мы вели удивительный разговор, и я держу его в голове до последнего слова, ничего не забыв и ничего не прибавив. Я знала, как важно это для тебя.

Он вслушивался в ее рассказ, оживленно реагируя на каждую реплику. Ему хотелось все новых и новых подробностей.

– Ты не спрашивала его о Боге?

– Нет.

– Но почему?

– Я не решилась, мне казалось, что я не имею на это права.

Он кивнул серьезно:

– Я понимаю, ты думала, что это был сам Бог?

Она задумалась: такая мысль не приходила ей в голову. Кто он был и кем он мог быть?

– Он сказал, что его зовут Гавриил.

Теперь побледнел муж.

– Знаю, – сказал он. – Не сам Бог, а один из его архангелов.

Теперь стало так торжественно тихо, что она не решалась спрашивать. А ей так хотелось знать: разве у Бога есть помощники, ангелы?

Солнце начало заходить, последние косые лучи поблекли в реке там, внизу. Закатное золото освещало кроны далеких деревьев, едва угадывающихся на востоке.

Он приготовил место для ночлега тут же, на ложбине, рядом с запасом дров для костра. Потом вынул захваченную из дома еду: хлеб – о, как она мечтала о хлебе! – свежие бобы, рыбу. Как давно она их не ела!

Стена-кольцо из небольших камней, которую она устроила в прошлую ночевку, сохранилась; может быть, это его позабавит.

– Ты здесь давно?

– Со вчерашнего вечера. Я не мог усидеть дома.

– Прекрасно, – сказала она.

– Подумал, что мы можем остаться здесь на ночь, – пояснил он. – Посидим, как мы делали это однажды.

– Прекрасно, – согласилась она.

Потом они увидели, что наги, и застыдились. Смех, смущение – старые люди посреди бела дня…

«Как он красив, – думала она. – Намного красивее, чем те, внизу, чьим ребенком он был. Странно, я еще многого не понимаю».

– У меня есть во что переодеться, – сказал он и вытащил из котомки одежду.

Он заботлив и внимателен, сказала она ему. Он всегда был таким, где он этому научился? У людей, которые никогда не думали о себе? У шамана?

При имени шамана тень пробежала по его лицу. Она поняла, что должна быть осторожной, тщательно обдумывать каждое слово. Сейчас они были так близки друг другу, будто составляли единый организм; ему передалось ее беспокойство, и он спросил:

– Что-нибудь не так?

Нет. – Она прикрыла беспокойство смехом, оделась, разложила еду и с наслаждением стала есть. Он первый нарушил недолгое молчание:

– В этом разговоре я многого не понял. Кто был этот мертвый ребенок? Кто это – те, которые не умирают?

– Чтобы ты смог как следует разобраться, я должна рассказать все с самого начала, – сказала она. – Это займет много времени. В первый вечер я хотела только объяснить тебе, что мы сами создали мир, в котором живем, и сами должны думать, что делать с ним.

Мужчина покачал головой: он не понимал, из ее разговора с архангелом его занимало совсем другое.

– Как ты говорила, что он сказал о грехе?

Она повторила уверенно, словно читала начертанные на скале слова:

«В тот день, когда ты сможешь понять, что на мальчике нет вины, ты обретешь покой. Божьи дети безгрешны. Но, прежде чем вы научитесь понимать это, вы совершите много зла друг другу».

По траве прошелся холодный вечерний ветер, она немного замерзла. Мужчина долго смотрел на нее.

– Значит, мы дети Бога. А Бог меня не слушает. Он отвернулся от меня.

Ева попыталась добраться до него.

– Он ведь сказал: «…прежде чем вы научитесь понимать». Вы – слышишь? Это мы, ты и я.