Гринвичский меридиан - Жан Эшноз Страница 19

— Мне очень неловко, но он хочет вас видеть.

— Но... я же... — начал было Поль.

— Да-да, я понимаю, — сказал Альбен, — я-то вас очень хорошо понимаю. Но он — другое дело, и он хочет вас видеть. Вы ему нужны.

— Я никуда не пойду, — ответил Поль.

— Слушайте, — сказал Альбен, — вы же не хотите, чтобы я устроил такую же штуку, как в банке Sobranie?

— Ах вы юный шантажист, — воскликнул Поль, собираясь с силами, — да что вы можете знать про банк Sobranie?!

— Не очень-то много, — признался Альбен, — но вполне достаточно, чтобы убедить вас пойти к нему. Ну же, сделайте милость, одевайтесь. Я жду вас в машине.

Наступила пауза, пролетел тихий ангел.

— Ладно, — сдался Поль, — иду. Одну минутку, сейчас оденусь и выйду.

Он вернулся в спальню. Вера так и не проснулась. Она спала, свернувшись клубочком, разметавшиеся волосы скрывали ее лицо. В такой замкнутой позе она казалась недосягаемой; в эту крепость сна Поль мог проникнуть разве что через ее сновидение. «Ладно, черт с ними, выйду», — подумал он, сполоснул руки и лицо и оделся.

«Симка-1000» промчалась по пустынным улицам, почти таким же безлюдным, как и среди ночи. В такой холод люди предпочитали сидеть дома. Солнце еще скрывалось за облаками, но они пропускали сквозь себя его резкий бесстрастный свет, подобный освещению в операционной, и город выглядел в нем четким, как на картинке. Альбен высадил Поля где-то в семнадцатом округе, у входа в сквер.

— Это там, — сказал он. — У меня дела, увидимся позже.

Поль вошел в сквер. Карье сидел на скамье рядом с песочницей, в которой возились закутанные ребятишки; он глядел на подходившего Поля с тем же рассеянным, машинальным вниманием, с каким наблюдали за детьми няньки и мамаши вокруг него, сидевшие в дремотном оцепенении там и сям на соседних лавочках.

— У меня кое-что есть для вас, — сказал Карье.

Поль вяло запротестовал, но его собеседник протянул ему небольшую пластиковую папку для документов, черную и новенькую.

— Здесь все что нужно, прочтете сами. И авиабилеты, и необходимая сумма денег. Так что можете ехать.

— Ехать? — возмущенно спросил Поль. — Что... прямо сейчас?

— Через пару недель. Я вам сообщу, когда именно.

— Слушайте, — начал Поль, — я же не могу...

— Не беспокойтесь, — прервал его Карье, — вы поедете не один. А теперь возвращайтесь к себе и ждите сигнала.

— Я не могу, — повторил Поль, — у меня работа, другая работа, настоящая. И в данный момент я не могу покинуть Париж.

— С теми деньгами, что лежат там, в папке, вам не нужна никакая другая работа. И вообще, зачем вам работать, когда я вам предлагаю такой вид каникул?

— Такой вид... — повторил Поль.

— Да, такой вид, — сказал Карье, — такой прекрасный вид каникул. Кроме того, вы опять встретитесь с Тристано, познакомитесь с Арбогастом; вот увидите, с ними вам будет гораздо интереснее, чем со мной. И заодно погреетесь на солнышке. Разве вы не любите солнце?

— Ничего я не люблю, — буркнул Поль, — от меня вам будут одни неприятности.

— Ну-ну, бросьте. Удачи вам, — сказал Карье.

Он встал и пошел к выходу из сквера. Поль глядел ему вслед. В тот момент когда Карье распахнул зеленую решетчатую калитку, хлынул дождь. «Только этого не хватало», — подумал Поль.

То же самое, минут через двадцать, подумал и Альбен, когда ливень достиг бульвара Османна. В этот момент он сидел в баре, у окна, как раз напротив офиса Хааса, перечитывая вчерашние газеты и позевывая. На донышке его бокала еще осталось немного пива, из которого уже вышли все пузырьки. Альбен попробовал на язык выдохшуюся жидкость, безвкусную и горькую одновременно, спросил себя, не взять ли еще, но отказался от этого намерения и погрузился в чтение некрологов.

Покончив с ними, он совсем уж было перешел к списку защищенных диссертаций, но перед этим бросил взгляд на здание по другую сторону улицы — оттуда как раз выходил Прадон в сопровождении помощника. «Наконец-то», — подумал Альбен. Он пересчитал мелочь, заранее выложенную на стол, и свернул газету, не спуская глаз с секретаря.

Помощник высматривал такси. «Симка-1000» ждала у входа в бар. Альбен встал и неторопливо направился к выходу. В тот миг когда он открывал застекленную дверь, залепленную рекламными переводными картинками, он увидел между двумя наклейками нечто, заставившее его замереть на месте.

Грузное «вольво» красивого темно-голубого цвета, но устаревшей модели притормозило прямо перед помощником Прадона. Позади водителя сидели двое плохо различимых мужчин; они выскочили из машины и стали различимыми, но находились слишком далеко от Альбена, чтобы он мог их признать. Один из них выглядел плотнее другого, оба были в зеленых пальто, плотный — в более темном, другой — в более светлом. Эта приверженность к зеленому что-то смутно напомнила Альбену, но что именно? Шофер неподвижно сидел за рулем.

Зеленые пальто двинулись к Прадону, который попятился и споткнулся о ступеньку; его помощник быстро сунул руку в карман, но один из зеленых так же быстро ударил его ногой по руке, и тот с гримасой боли вынул ее обратно. «Могли бы предупредить меня, — подумал Альбен, — никогда ничего путем не скажут». Он толкнул дверь бара и вышел на холод.

Перейдя бульвар, он подошел к маленькой группе. Там велись переговоры, тихие, но агрессивные. Прадон и его помощник явно робели перед зелеными пальто, чьи карманы подозрительно сильно оттопыривались. Крупнокалиберные стрелялки, решил Альбен, или это у них так встало. Лица мужчин в пальто были ему незнакомы, но это ничего не меняло: в том окружении, где он обретался вот уже два года, царила установка, если не закон, что никто никого не должен знать. И однако что-то здесь было не так: похищение Прадона планировалось уже давно, но Карье все откладывал и откладывал его, давая понять, что руководство пока еще не убеждено в необходимости этой акции. И Альбена крайне разозлил тот факт, что ее поручили другой группе, даже не поставив его в известность; он испытал минутную злобу против всех на свете, включая зеленые пальто, хотя и оценил их четкую профессиональную технику исполнения.

Он подошел к типу в светло-зеленом пальто, который следил за его приближением взглядом сонного дракона, пока темно-зеленый запихивал в «вольво» Прадона с помощником.

Чувствуя себя разом и активным, и бесполезным участником операции, Альбен пребывал в замешательстве; светло-зеленый направился к передней дверце машины, и он нерешительно двинулся следом. Мотор был включен.

— Вы могли бы меня предупредить, — сказал Альбен, — мне-то что теперь делать?

— Больше ничего, — ответил тот.

И продырявил карман своего пальто, выпустив сквозь материю крошечный заряд из стали в латунной оболочке, цилиндрической формы, с заостренным кончиком, диаметром восемь миллиметров, каковой заряд пронзил горло Альбена в районе седьмого шейного позвонка. Альбен упал, светло-зеленый прыгнул в «вольво», шофер поднял стекло и рванул с места.