Сад изящных слов - Макото Синкай Страница 19

«Зато получилось не так жирно и лучше сочетается с перцем. Короче, мне нравится», — жуя мясо, лениво думал Такао и тут заметил, что парень за соседней партой открывает учебник английского языка.

— Слушай, пятым уроком ведь классическая литература?

— Не, старик Такэхара простудился. Заменили на Нисияму, будет урок чтения.

— Вот чёрт...

А он-то надеялся продолжить работу над своими набросками. На уроках литературы коротавшего последние годы до пенсии Такэхары-сэнсэя, если сидеть тихо, можно было ничего не делать. А на английском у Нисиямы мало того что скучно, так он ещё и строгий.

— Ты бы лучше сам руку поднял, показал, что присутствуешь.

— Хе-хе. Хотел бы, только с английским не дружу, — ответил Такао, а сам вдруг подумал: «За такое прохладное отношение к делу Сяофэн поднял бы меня на смех».

Это случилось в апреле, когда даже поздно расцветшая сакура уже облетела и асфальт там и сям усеивали белые кляксы. В марте Такао узнал, что его приняли в старшую школу, и с тех пор начал подрабатывать в частном китайском ресторане, расположенном в Хигаси-Накано. Следовательно, к тому моменту он проработал около месяца.

— Парень, подойди-ка!

Его окликнули, когда он накрывал на стол, и Такао сразу же понял, что это не сулит ничего хорошего.

— Студент, да? Акидзуки-кун, правильно?

Услышав свою фамилию, которую посетитель, мужчина лет тридцати с покрасневшим от алкоголя лицом, прочитал на его нагрудной табличке, Такао насторожился и ответил:

— Да, студент.

Мужчина громко хмыкнул и показал палочками на стоявшее перед ним блюдо, которое принёс Такао:

— Тут мусор в еде.

Если приглядеться, среди соевых ростков и листьев душистого лука действительно лежал обрывок прозрачного винилового пакета.

— Что делать будем? — глядя на Такао снизу вверх, спросил мужчина.

— Тысяча извинений! Мы сейчас же приготовим другую порцию.

— Не надо. Я уже всё съел, — мужчина уставился на Такао, словно испытывая его, замолчал и широко расправил плечи. На нём была старая рубашка поло, а не костюм, — и не поймёшь, кем он работает.

— Тогда... Тогда мы вычтем это блюдо из счёта.

— Разумеется, вычтете! — презрительно сказал мужчина низким голосом. Такао вздрогнул. — Ну же, прояви добросовестность! Что в таких случаях у вас делают? Или в инструкции об этом не сказано?

От этих неожиданных вопросов Такао прошиб липкий пот. Он впервые оказался в подобной ситуации и попытался, всё время запинаясь, объяснить:

— Я... По правилам, насколько я помню... нужно заменить еду и... и позвать директора, чтобы он всё уладил... Но позвольте заметить, его сейчас нет на месте, так что...

Слова никак не шли на ум. Он почувствовал на себе взгляды других посетителей. Услышал преувеличенно громкий вздох мужчины. И его раздражённый голос:

— Ну так что? В молчанку будем играть?

Но чем больше Такао думал, тем меньше понимал, как ему отвечать. В поисках помощи он быстро оглядел зал, но никто из работников ресторана не обращал на него внимания.

— Эй! — вновь угрожающе рыкнул мужчина, и Такао поспешно повернулся обратно. — Акидзуки-кун, не испытывай моё терпение. Ты будто надо мной издеваешься!

— Тысяча извинений! Я сейчас принесу новую порцию.

— Я же сказал: не надо!

— Простите! — Такао машинально поклонился. Втянул голову в плечи.

— Позвольте! — внезапно раздался спокойный голос.

К столику незаметно для Такао подошёл Сяофэн. Он остановился рядом с ними, одним плавным движением опустился на колени и посмотрел на мужчину снизу вверх:

— Моя фамилия Ли, я менеджер зала. Приношу вам свои извинения за нерадивость нашего сотрудника. Не соблаговолите рассказать, что случилось?

Такао почувствовал, что пыл мужчины тут же иссяк. Он испытал невероятное облегчение: «Спасён!», от которого у него едва не подкосились ноги, но вместе с тем его внезапно охватила злость: «За что мне такое?» Только он не понимал, на кого она направлена: на посетителя или на ресторан.

— Ты новичок и всё равно не смог бы уладить конфликт. Но возник он не по вине посетителя, а по твоей.

В тот день, закончив работу, они вместе с Сяофэном шли к железнодорожной станции, и Такао никак не ожидал услышать от него такие слова. Он, само собой, надеялся на какое-нибудь утешение вроде: «Не повезло тебе сегодня» или «Не бери в голову, всё тот мужик виноват».

— Но ведь готовил не я! — невольно возразил он.

К вечеру подул слишком холодный для апреля ветер. Такао вышагивал с разочарованным видом, засунув руки в карманы школьных брюк. Городские огни подкрашивали спешащие по небу облака в бледно-розовый цвет.

— Про пластик в еде он, скорее всего, наврал.

— Что?

— Чтобы такого не случалось, на кухне мы используем исключительно цветные пакеты.

— Значит, во всём виноват тот тип! Зачем ты ему ещё и купон на бесплатную еду дал? — не желая признавать поражение, с досадой сказал Такао.

Сяофэн был старше его на восемь лет, но с почтительностью Такао обращался к нему только в присутствии посетителей.

«Давай без церемоний!» — сказал Сяофэн при первой встрече, к тому же Такао помнил, с каким отвращением тот рассказывал, как бросил школу японского языка через два месяца именно потому, что их заставляли говорить вежливо. Тем не менее он владел почтительной речью лучше Такао, чем заслужил от него некое подобие уважения.

— Нельзя быть уверенным на все сто процентов, что вины ресторана нет. К тому же только глупец станет урезонивать одного посетителя на виду у других. Людьми движут не правила, но эмоции.

Такао не сразу уловил смысл этих слов, а потому посмотрел на шагавшего рядом с ним мужчину. Он был высоким, худым, с резкими чертами лица, будто бы выструганного ножом. Слабый китайский акцент придавал его афористичным высказываниям странную убедительность.

— Ты принял у того человека заказ, стоя к нему спиной. Помнишь? Ты собирал со стола посуду, он заказал пиво, и ты, не посмотрев на него, ответил: «Хорошо».

— Да?.. — Такао этого не помнил, но поспешил оправдаться: — Всё может быть. Я сегодня совсем замотался.

— И так было не один раз, а два. А ещё ты болтал с сидящей с ним по соседству женщиной.

— Так она сама со мной заговорила. Спрашивала, сколько мне лет, в какие дни я работаю, и всё такое.

— И после этого тот мужчина тебя окликнул. Видимо, ему показалось, что этот легкомысленный юнец, студентишка на временной работе, ни в грош его не ставит.