Врата жизни - Брэм Стокер Страница 17

В течение следующих нескольких дней Стивен была необычайно беспокойна. Она была решительно настроена проверить свою теорию о равенстве полов на практике и предложить Леонарду Эверарду жениться на ней, но трудность состояла в том, как это сделать. Она не хотела полагаться на случайную встречу. В конце концов, вопрос был слишком серьезным, чтобы пускать дело на самотек. Порой она думала, что следует написать ему и признаться в нежных чувствах таким образом, однако каждый раз немедленно отвергала этот вариант. Однако затем ей стало казаться, что в нем есть свои преимущества. Отсутствие окончательного решения все больше выводило ее из себя, Стивен начала по-настоящему нервничать. Наконец однажды вечером она осталась наедине со своими мыслями. Мисс Летиция уехала в Норвуд, чтобы проверить, как идут дела в поместье, и намеревалась переночевать в своем прежнем доме. Стивен увидела в ее отъезде возможность сосредоточиться и обдумать практический план действий. Именно поэтому она в последний момент отказалась сопровождать тетушку, сославшись на головную боль. Мисс Летиция обеспокоилась и даже предложила перенести поездку, но все же, после заверений Стивен, что ей не грозит внезапная и неминуемая болезнь, уехала.

После ужина она устроилась за столиком в будуаре и взялась за сочинение письма Леонарду. Она решила высказать в нем не все сразу, а ограничиться признанием в чувствах. В глубине души она надеялась, что, получив письмо, Леонард не только откликнется на него, но и сделает сам следующий шаг. От этой фантазии сердце девушки начало учащенно биться. «Следующий шаг» – это звучало так маняще и в меру неопределенно. Она воображала, как он поспешит к ней со словами любви, расскажет о давно затаенной страсти, томившей его душу, а потом поведает, как старался быть рядом с ней, всматривался в ее жесты и выражение лица, чтобы угадать, разделяет ли она его пылкие чувства. И тогда она бросится в его объятия и все-все расскажет ему о своей любви. Стивен трудилась над письмом несколько часов, отбрасывая неудачные варианты и составляя новые, отказываясь от фразы прежде, чем успевала закончить ее. Она не ожидала, насколько мучительным будет маятник между чрезмерной откровенностью и заведомой холодностью. Иногда у нее выходило такое формальное, равнодушное письмо, что оно само по себе могло охладить любой пыл. Затем на свет являлся текст, от которого ей становилось неловко – так что приходилось сразу сжигать исписанный лист.

Наконец, она сдалась. Так бывало в раннем детстве, когда Стивен вдруг понимала, что противодействие слишком сильное, а потому изящно выходила из положения, сделав вид, что ей не особенно хотелось. В случае с письмом буквально так поступить было невозможно. Зато нашелся отличный способ решения проблемы: написать Леонарду коротко и дружелюбно, попросив его о встрече. А уж там, когда они увидят друг друга, в спокойной обстановке, без помех, она сможет изложить ему свои взгляды и открыть душу.

Вздохнув с облегчением, Стивен начала новое послание:

«Дорогой мистер Леонард…» – но внезапно остановилась, встала и прошлась по комнате и решила: «Я не должна торопиться. Надо поспать, а потом, на свежую голову, напишу ему!» Стивен взяла книгу – она привыкла после ужина читать романы – и увлеклась ею, пока не пришло обычное время, когда она ложилась в постель.

Однако этой ночью ей никак не удавалось уснуть. Не то чтобы она была в особенном возбуждении. Скорее она даже успокоилась, приняв решение, и теперь чувствовала себя лучше, чем в последние дни и даже недели. Но она никак не могла прекратить обдумывать возможное развитие событий и рисовать себе различные картины объяснения с Леонардом. Так что бессонница вовсе не была мучительной. Она не столько не могла, сколько не хотела засыпать. Стивен лежала в постели, размышляла, мечтала и уносилась в воображении так далеко, как позволял ей возраст и представления об интимной стороне жизни.

Наутро ее намерения не изменились. Когда тетушка Летиция вернулась к ланчу, Стивен охотно расспрашивала ее о пустяках, с интересом выслушивала рассказы обо всех событиях минувшего дня в Норвуде. Разговоры затянулись вплоть до послеполуденного чая, и только затем Стивен осталась одна и вернулась к реализации придуманного накануне плана. За ночь она успела тщательно продумать все, что напишет Леонарду, а поскольку теперь, по прошествии нескольких часов, стало ясно, что замысел выдержал испытание дневным светом, она была вполне удовлетворена им. На пару минут она задумалась о вводных словах. При имеющихся обстоятельствах писать «Дорогой мистер Эверард» было бы глуповато и нелепо. Следовало обратиться к нему как к другу детства, напомнить о прежней близости и непринужденности общения. Ведь тогда они прекрасно понимали друг друга и проводили время вместе. Стивен очень понравилась такая мысль. Затем она решила, что отсылать письмо лучше регулярной почтой, а не с нарочным, это позволит сохранить переписку в тайне.