Натюрморт с дятлом - Том Роббинс Страница 17

– Ага, так это ты. Мне следовало догадаться.

– Польщен, что ты меня запомнила.

– Человек, который говорит «ням»…

– Только в нужные моменты.

– …и взрывает отели, срывая самую значительную встречу умов бог знает за сколько лет.

– Эта встреча гораздо важнее. В смысле, наша с тобой. Давай посидим где-нибудь, выпьем.

– Не смеши меня. Ты под арестом. Я отведу тебя прямиком в полицию.

– Предупреждаю: это будет нелегко. Преступники, задавленные чувством вины, частенько сдаются и разрешают надеть на себя наручники, а бунтари, совесть которых чиста, дерутся до конца.

Подобно тому, как в симфонии резко вступившие медные духовые забивают партии всех остальных инструментов, в душе принцессы взвизгнул страх, заглушая собой гнев и отчаяние – слаженный дуэт из первых тактов этого концерта. Ли-Шери обвела взором пляж, надеясь на подмогу. Несколько молодых людей, блондинистых, как в рекламе шампуня, и загорелых до цвета дерьма, заметили ее взгляд и принялись махать ей руками.

– От этих пляжных мальчиков помощи не жди. Их интересует только еда и серфинг. Вдобавок со мной им тягаться нечего. У меня черный пояс по хайку и черная рубашка в химчистке. Кстати, сегодня утром я встретил пришелицу с Аргона. Она заявила, что у моей ауры – цвет горелой резины. Я поблагодарил ее и сообщил, что черный цвет – мой любимый. Как и рыжий.

– Значит, ты тоже ее видел…

Ли-Шери замялась. Она впервые заметила, что Бернард одет в черные плавки, а на ногах у него – черные сандалеты. Интересно, где продают черные сандалеты? Принцесса была в растерянности. Поверх загара у нее выступили мурашки, отчего ее кожа стала напоминать забрызганную кровью булыжную мостовую, если смотреть на нее с высоты птичьего полета. Ли-Шери чувствовала себя улицей в разгар Французской революции.

– Хулиетта, приведи сюда полицию, – обратилась она к скелету в бикини, хотя отлично знала, что на пляже не осталось ни одного полицейского (всех их бросили на расследование взрыва) и что Хулиетта все равно не понимает ни слова.

– Тебе не о чем беспокоиться, я не причиню тебе вреда. Я рад, что мы с тобой уже почти подружились. Я хотел смыться с Мауи сразу же после «бум-бума», – Бернард хитро подмигнул Хулиетте, – но увидел тебя.

Это было правдой. Старый приятель Дятла, контрабандист с материка, который теперь выращивал марихуану на побережье Коны, обещал тайком переправить его в Гонолулу на своем пиратском корабле. Несмотря на то что взрыв произошел раньше времени, судно могло выйти в понедельник утром, если бы Дятел того захотел.

– Не понимаю. Ты остался из-за меня?

– Из-за тебя, детка. И еще у меня осталось немного динамита, который я пока не истратил.

– Чего-чего? – рассмеялась принцесса. – Ушам своим не верю. Да ты просто маньяк!

– Мистер маньяк.

– Хочешь еще что-нибудь взорвать?

– Хочу угостить тебя коктейлем.

– Коктейлем?

– Ну там пина-текилой или текилой-тай. Конечно, если ты совершеннолетняя. Мы же не собираемся нарушать закон.

– Спорим, мне столько же, сколько тебе.

– Я старше, чем санскрит.

– А я была официанткой на Тайной Вечере.

– Я так стар, что помню времена, когда «Макдоналдс» не продал еще и сотни гамбургеров.

– Ты победил.

– Стало быть, я могу угостить тебя выпивкой?

– Как тебя зовут?

– Бернард.

– А по фамилии?

– Бернард Маньяк.

– Послушайте, мистер Маньяк…

– Я не стану ничего слушать, пока ты не сядешь со мной за столик в кафе. Твоя бабуся тоже может к нам присоединиться, хотя, честно говоря, меня слегка шокирует, насколько откровенно этот купальный костюм демонстрирует ее прелести.

– Ну хорошо, – сказала принцесса и замолчала. Она решила не злить Бернарда. В городе она скорее найдет помощь, чем здесь, на пляже. Кроме того, ей пришлось признать, что улыбка у Бернарда – даже несмотря на отвратительные зубы – просто чудесная. – Хорошо. Мне действительно пора уйти с солнца. Рыжие легко обгорают.

– Это точно, – подтвердил Бернард. – Уж я-то знаю.