Хуже не бывает - Кэрри Фишер Страница 17

Увы, подумала Сьюзан, цифры имеют значение. Они приближают тебя к концу существования, делают дряхлым, тебя становится меньше, в то время как они растут. Она открыла было рот, но Тор не дал ей заговорить.

– В любом случае это глупость, понимаешь? – продолжил он. – Ты выглядишь лучше многих женщин моего возраста. И твой возраст делает тебя очень интересной. У тебя столько жизненного опыта, а мне это очень интересно. Чем дольше живешь, тем мудрее становишься. С годами обретаешь мудрость – так учат там, откуда я родом, и то, что я говорю тебе, – правда. Ты меня понимаешь?

Сьюзан поняла, что она радостно улыбается, поскольку его английский становился слабее с каждой фразой.

– В моей стране у того, кто живет дольше, появляются морщины, – сказала она, коснувшись его щеки и продолжая нежно улыбаться. – Это я тебе говорю.

Он нахмурился и отодвинулся от нее с мрачным, разочарованным видом.

– Ты смеешься надо мной.

– Нет, не смеюсь. – Она прижалась к нему чтобы заверить в этом. – Правда! Вовсе не смеюсь. Я в самом деле считаю, что это очень мило. Мне нравится думать о том, как ты жил на ферме с бабушкой и дедушкой. Мне это очень нравится, это так трогательно.

Она представила себе, как они работают на сенокосе, разгоряченные от восточноевропейского солнца. Дедушка с бабушкой заботятся о своем любимом Торе, а их маленький подрастающий бог благовоспитанно резвится на ферме.

Поняв, что она на самом деле не насмехается над ним, Тор облегченно вздохнул и вернулся к роли молодого поклонника, ухаживая за Сьюзан на ломаном английском – неофициальном языке любви нового тысячелетия.

Вот так Сьюзан ввязалась в эту странную, тревожную историю с Тором. Его переезд к ней был обставлен со всей осторожностью, чтобы Хани считала, будто он – гость, который спит в запасной спальне. Но считала она его гостем или нет, Хани, казалось, полюбила Тора с первого взгляда, за всю свою коротенькую жизнь она не видела никого, подобного ему.

– Он похож на Супермена, – потихоньку с благоговением сказала она матери. – Но он даже больше. Он – Суперсупермен, да, мамочка?

А Тор поднимал Хани на свои монументальные плечи, все выше, выше, прямо в небо у себя над головой. И кружил ее, а потом бросал на кровать, визжащую и смеющуюся.

– Еще! – упрашивала она его после каждого полета, молотя руками и ногами в воздухе, спутанные волосы падали на ее довольное личико. – Хор, еще! Пожалуйста?! Еще разок! Мама, скажи ему!

Теперь Сьюзан могла вступить в то нездоровое соревнование, которое происходило у нее в переполненной голове. Хани здесь, рядом, в бассейне, на руках у Тора, неудержимо, радостно хихикающая, солнце ярко светит над ними, точно даруя долгожданное благословение.

– Смотри, мам! Тор меня научил! – Хани ныряла с бортика бассейна, сложив ручки над головой будто в молитве, и с довольным видом выныривала из голубой, не потревоженной воды. – Ты видела, мам? – радостно вопрошала она и, не дожидаясь ответа Сьюзан, отыскивала взглядом своего большого славного товарища по играм. – Ты видел, Тор? – спросила она, отбрасывая волосы рукой. – Я все правильно сделала, да?

Тор с минуту молча смотрел на нее, чтобы поддразнить, понимая, какую благодарную аудиторию заполучил в лице этой милой маленькой девочки. Потом встал, прорычал, нырнул к ней, подняв тучу брызг, схватил Хани своей огромной ручищей, поднял высоко над головой и держал, пока она с довольным видом не начала протестующе болтать ногами. А затем бросил ее с размаху в глубокую часть бассейна. Она плюхнулась со шлепком и брызгами, вынырнула, откашливаясь, сплевывая, смеясь и притворяясь рассерженной. Сьюзан, глядя на все это, думала: я дала ей это. Я могу сделать ее счастливой, ясно?

По выходным они ходили на дамбу на пляже, гуляли часами и втроем играли в «скиболл» – да, даже Сьюзан! Они собирали билеты, и Хани получала призы: тряпичных голубых змей или больших желтых уродливых собак с черными языками и круглыми глазами. Тор выигрывал во всех силовых играх, сбивая бутылки, забрасывая мячи и так ловко управляясь с колотушкой, что мяч взлетал на верхушку колонны. Как вы понимаете, Тор бил по этой штуковине изо всех сил, так что звонил колокольчик на самом верху. А потом он вручал Хани самого большого призового медвежонка, какого только можно было выиграть на всем белом свете. Этот принц дамбы поднимал Хани и ее с трудом завоеванную добычу на плечи, и в сопровождении матери и в облаке сахарной ваты она ехала на спине своего героя до машины.

Они были детьми Сьюзан: Тор и Хани, сильный Тор и не по годам развитая Хани со вздернутым носом и одинокой веснушкой на левом веке. Хани, которая спала с приоткрытым ртом, ее дыхание было теплым и сладким, как погожий летний день.

И в постели Сьюзан оказался еще один ребенок. Ее сын Тор, совершенный образчик, становящийся все безупречнее с каждым днем. Глядя на его тело, Сьюзан не переставала удивляться тому, какие свободные пастбища простираются в его голове, ей никогда не доводилось так долго общаться с человеком, столь явно необразованным. Не то чтобы Сьюзан была особо образованной, далеко нет, но она всегда понимала необходимость образования. Тогда как Тор, возможно, слишком устававший от упражнений, совершенствующих тело, казалось, был лишен врожденной любознательности и стремления к знаниям. О, он пытался. В самом деле – он очень хотел порадовать ее. И Сьюзан старательно притворялась, что ей все равно, когда книги, которые она ему навязывала, так и оставались неоткрытыми, их притягательность для него не существовала.

Как-то раз ночью он посмотрел на нее большими, несчастными глазами.

– Ты думаешь, что я глупый, верно?

– Нет! – сказала она высоким голосом, на целую октаву выше для пущей выразительности. – Как ты можешь такое говорить. Ты вовсе не глупый.

Но хоть она и говорила встревоженно-искренне, они оба точно знали, что это не так. Не совсем так.

– Может, ты и не такой образованный, как я, – добавила она извиняющимся тоном. – Но почему ты должен быть или хотеть стать таким? Мои знания часто делали меня несчастной. К тому же, господи: я не так хороша собой, как ты, и не так молода, мы просто разные.

Возможно, это и звучало разумно с определенной точки зрения, но для достижения этой точки приходилось прилагать непомерные усилия. И все же они как-то двигались вперед. Сьюзан и Тор. Тор и Хани. Хани и Сьюзан.

И все же положение дел стало совершенно невыносимым из-за общения Тора с ее друзьями. Точнее, попыток общения. Как Сьюзан и боялась, это был настоящий кошмар. Хотя они были очень милы с ним – радуясь тому, что она теперь не одна, пусть даже с этим мальчишкой, – но в итоге она поняла, что не может больше так жить, поскольку боится того, что о ней подумают. Как сказала ей Люси: «Мне кажется, это какая-то тупая шутка для блондинок, я все жду, чем же оно обернется».

Сея страхи по поводу того, как она выглядит рядом с Тором в глазах друзей, поливая их своим смущением, она смотрела, как они растут. Она понимала, что выглядит нелепо. Средних лет женщина рядом со слишком молодым парнем из далекой страны. Норма Десмонд и Уильям Холден. [17]«Если леди покупает джентльмена, то я выбираю викунью». Потому что, господи, да, и это тоже. Она покупала ему одежду, так же как и книги. Пусть уж лучше что-то носит, если не хочет читать.