Чистый продукт. В поисках идеального виски - Иэн Бэнкс Страница 17

В инфоцентре работает великолепный ресторанчик, там мы встречаемся с Тоби, извиняемся за опоздание и налегаем на отличную еду. В ходе обеда я определенно чувствую, как ремень начинает жать. Тоби объясняет, что огромная часть продукции Айлы почти-но-не-совсем органическая, потому что у фермеров есть соглашение с Королевским обществом защиты птиц и природоохранными организациями, согласно которому они разрешают мигрирующим гусям отдыхать на их полях. Получается, у них нет другого выхода, кроме как активно удобрять, растить и собирать урожай до прилета гусей, иначе те склюют все подчистую.

После сытного обеда встречаемся со Стюартом Томсоном, менеджером дистиллерии. Я мельком видел его еще два дня назад, когда мы с Мартином бродили по окрестностям и фотографировали, а Стюарт учил одного из своих детей кататься на велосипеде (многие менеджеры дистиллерий живут прямо на работе). За обедом Стюарт развлекал группу французов, откомандированных разными гастрономическими журналами для изучения всего, что может предложить им Айла.

Экскурсия заканчивается на складе, где мы пробуем поразительно хорошие виски. Сперва двенадцати– или тринадцатилетний, приблизительно шестьдесят два градуса; выдержан в бочке из-под бурбона; вкус очень фенольный, немного отдает карболкой, но в целом пикантный, а еще – после того как на это обратили мое внимание – да, в нем чувствуются нотки крем-соды, которая в юности была моим любимым напитком. Несомненно, чудесный виски и то, что дегустация проходит в прохладном благоухающем парами скотча полумраке склада, куда все же пробивается весеннее солнышко, которое отражается от белых стен и придает сверкание золотистой жидкости в стаканах, только улучшает впечатление. Мы с Оливером обмениваемся превосходными степенями прилагательных, но мне кажется, что Стюарт совершил ошибку: после такого виски я не смогу по достоинству оценить следующие просто потому, что это один из лучших молтов в моей жизни.

Впрочем, ошибку совершил я, а Стюарт прекрасно знает, что делает.

Вторым идет двадцативосьмилетний виски, около сорока шести градусов, выдержанный в бочке из-под хереса «фино» (обычно виски разливают в бочки из-под «олоросо»). И это просто фантастический напиток. Его букет (который раскрывается в течение нескольких минут: новые оттенки проявляются на протяжении всего пути от изумленного «носования» до играющего в горле приятного послевкусия) – это лучшее, что я испытал. Много торфа, дыма и соли, но это только начало; потом появляется привкус кремового десерта, мощный, но решительно сладкий; он бы подпортил менее мужественный вкус, но тут вливается в общую палитру фенольного дыма и чего-то, похожего на мускусный парфюм. А картина меняется, как невероятно сложное уравнение из привкусов, которое нужно решить во рту, картина водоворотом мечется от горящего дерева к морской волне, оттуда к хересу, а потом обратно; в какой-то момент чувствуется вкус поджаренной лакрицы, который в момент превращается в какие-то медовые фрукты (правда, все это время во мне доминировало одно впечатление: «Ух ты!»).

Смотрю на пустой стакан, потом на редактора Оливера.

– Это лучший виски, какой мне только доводилось пробовать, – говорю я ему.

– То есть мы нашли идеал. – Оливер явно встревожен. – Книга может получиться очень короткой.

Улыбаюсь Стюарту, киваю в сторону бочки:

– А можно как-нибудь купить?..

Но Стюарт не дает мне договорить и качает головой.

– Боюсь, все уже раскуплено.

Я грустно киваю и говорю Оливеру:

– Думаю, поиски прекращать нельзя.

– Читатели оценят все усилия и жертвы, на которые вы готовы пойти ради них.

Поначалу мне почудилась нотка иронии, но нет – показалось.