Шопоголик и Рождество - Софи Кинселла Страница 17

Следующим утром Люк явно встает не с той ноги. Если, конечно, это можно назвать «утром», потому что, как по мне, так это глубокая ночь. Раньше я думала, что, когда ты сам себе босс, подскакивать ни свет ни заря, чтобы успеть на утренний рейс, не приходится. Но, как оказалось, я ошибалась.

Когда мы с Люком целуемся на прощание, моих губ касается пушистая поросль, и я невольно вздрагиваю. (Это все ради благого дела, – продолжаю мысленно внушать себе я.) Машу вслед отъезжающему такси, напуская на себя самый любящий и виноватый вид. А затем захожу в кухню и плюхаюсь на стул.

Я и сама сегодня не в настроении. Во-первых, не выспалась, а во-вторых, меня жутко мучает то, что я чуть не ослепила Люка. А главное, все пошло прахом. Я столько времени угрохала, подбирая эти пробники, – и все зря. Он хочет тот же одеколон, каким пользуется всегда. Но это же противоречит самой идее Рождества! Представьте только, что Дед Мороз открывает пришедшие ему письма и во всех них читает: «Дорогой Санта, подари мне ту же штуку, которой я пользуюсь всю жизнь». Да у него же просто руки опустятся.

Включая чайник, я вдруг вспоминаю того хама из «Селфридж», который сказал, что моему мужу не нужен новый лосьон. Ужасно обидно, что он оказался прав, но я все равно не собираюсь отказываться от своих слов. Некоторым не лень чуть поднапрчься, чтобы раздобыть мужу идеальный подарок на Рождество. Пускай с пальто ничего не вышло и с одеколоном тоже. Но меня так просто не сломить. Теперь я просто обязана найти Люку что-нибудь такое, чтобы у него челюсть отпала.

(В хорошем смысле, конечно. А не как в тот раз, когда я вручила ему лиловый мохеровый жакет. Хотя, если честно, чек от того мохерового жакета я до сих пор храню и по-прежнему считаю, что Люку он был очень к лицу. И вообще, это мама во всем виновата. Не нужно было так истошно вопить: «Боже милостивый!», когда Люк его примерял. Порой я просто не понимаю, как могла вырасти в семье, где никто совершенно не разбирается в моде.)

Забросив Минни в школу, я оглядываюсь по сторонам в поисках Стеф. Вдруг ей нужно с кем-то поговорить или еще какая-то помощь требуется. Но Стеф нигде не видно, и я отправлюсь на работу. Наливаю себе кофе, прислоняюсь к кассе и оглядываюсь по сторонам в надежде, что на меня снизойдет вдохновение. Но фляжку я Люку уже дарила. И носовые платки тоже. И шоколад с карамелью и морской солью. (Ладно, большую часть этого подарка я сама и съела.)

Испустив тяжкий вздох, я принимаюсь ругать себя. Вот зачем я подарила ему эту фляжку? Нужно было приберечь идею для Рождества.

– Бекс, все в порядке? – удивленно спрашивает Сьюзи, только что вошедшая в магазин.

– Спала неважно, – угрюмо бурчу я в ответ. – И вообще-то мы с Люком немного повздорили.

– Из-за чего?

– Да так, из-за подарков и всякого там… – неопределенно отмахиваюсь я.

Как-то не хочется объяснять, что я разрисовала Люка, пока он спал. В пересказе это будет выглядеть немного странно.

– О, подарки, – сочувственно закатывает глаза Сьюзи. – Мы тоже разругались. Тарки хочет всем детям подарить по ягненку, а я считаю, что поросята гораздо лучше. Кому нужен ягненок, когда можно получить поросенка? – Сьюзи оборачивается ко мне за поддержкой.

– Эмм… – Лично я ни от того, ни от другого подарка не была бы в восторге. Но вряд ли Сьюзи устроит такой ответ.

– А Минни хочет поросенка? – внезапно загорается Сьюзи. – Давай я ей тоже подарю.

Поросенок? В нашем саду? Чтобы он возился там, хрюкал, гадил, а в итоге вырос в здоровенного кабана? Я, конечно, люблю Сьюзи, но в некоторых вопросах мы с ней категорически не сходимся.

– Вряд ли, – осторожно отвечаю я. – Не сказать, чтобы она фанатела от поросят. Кстати, единственное полезное, что я пока успела сделать к Рождеству, – это купить подарок Минни. Ей приглянулся кукольный сундучок для пикника, и я его уже заказала.

Жду, что Сьюзи воскликнет: «Какая молодец!» или попросит показать ей набор в Интернете, но она смотрит на меня с сомнением.

– Уже заказала?

– Ну да. А что?

– Хмм… – Сьюзи поджимает губы. – Не рановато ли? Что, если она передумает?

Передумает? Мне это даже в голову не приходило.

– Не передумает, – уверенно заявляю я, не желая давать волю опасениям. – Она давно уже его просит.

Но Сьюзи качает головой.

– Дети такие непостоянные. С ними сплошные «вотэтоповороты». Сначала они твердят: «Я хочу попрыгунчик. Только попрыгунчик и ничего больше. Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста». А за три дня до Рождества идут в гости к другу, видят там по телевизору говорящую русалку – и все, теперь им нужна она. А в магазинах все русалки уже распроданы, и в итоге тебе приходится хватать ее на eBay втридорога, – с мрачным удовлетворением заканчивает свой рассказ Сьюзи.

– Минни не передумает, – не сдаюсь я. – Она жить не может без этого сундучка.

– А ты подожди, – вещает Сьюзи, будто старый опытный рыбак, предрекающий бурю. – Вот увидит она по телику говорящую русалку, тут сундучку и конец.

– Не дам я ей увидеть русалку, – распаляюсь я. – Никакого телевизора до Рождества.

– Ага, конечно, – фыркает Сьюзи. – Что, переедешь в деревню амишей?

Я уже готова рявкнуть: «Возможно!» и погуглить, где расположена ближайшая деревня амишей (хорошо бы в Хэмпшире), когда в магазин входит Айрин и протягивает мне клочок бумаги.

– Бекки! – восклицает она. – Отличные новости. Я нашла листок, где записала имя молодого человека, который тебя спрашивал.

– Эффектного молодого человека, – вставляет Сьюзи, ухмыляясь.

– Да-да, – простодушно сияет Айрин. – Его звали… – читает она вслух, – …Крейг Кертон.

И я застываю от удивления. Крейг Кертон?

– Помнишь такого, Бекс? – с любопытством спрашивает Сьюзи, а Айрин вручает мне бумажку с именем.

– Вообще-то да, – отвечаю я. – Вообще-то… – И добавляю, помедлив: – Он мой бывший парень.

– Бывший парень? – охает Сьюзи. – А я о нем впервые слышу? И когда вы встречались?

– Сто лет назад, – отмахиваюсь я. – Еще в университете.