Гонка века. Самая громкая авантюра столетия - Николас Томалин Страница 16

Никто в то время не знал, что «продолжительная исследовательская работа» проводилась лишь в голове Дональда Кроухерста, пребывавшего в одиночестве в своей домашней мастерской, а к началу путешествия его «компьютер» представлял собой гору коробок с переключателями, реле и транзисторами – все в разъединенном состоянии.

Прочие технические детали проекта, обсуждавшиеся 28 июля, также важны для истории, но о них стоит упомянуть лишь вскользь.

Сошлись на том, что насосы будут выполнять дополнительную функцию – выкачивать обычную трюмную воду, просачивающуюся внутрь через небольшие течи. Поскольку на судне предполагалось сделать десять водонепроницаемых отсеков, было бы обременительно обеспечивать постоянную откачку воды из каждого. Вместо этого решили применить один длинный шланг производства «Heliflex» (специально рассчитанный на то, чтобы выдерживать давление при откачке), который по мере необходимости будет перемещаться в любую часть тримарана. В «Eastwood» заявили, что в объем их поставки шланг не входит: Кроухерст не указал этого в договоре.

Из-за обилия электронных приборов на борту Кроухерст стремился обеспечить надлежащее электроснабжение для зарядки аккумуляторов. Было решено использовать бензиновый генератор «Onan», очень габаритный элемент оборудования яхты. Не нужно объяснять, насколько плохо генераторы переносят воздействие влажности, поэтому теперь необходимо было найти подходящее сухое место для его монтажа. В то воскресенье этот вопрос долго обсуждался. Вначале Иствуд поместил его на палубе, рядом с рубкой. По его словам, именно Кроухерст настоял на переносе генератора в другое место. Одержимый страхом, что тримаран может перевернуться при прохождении вокруг мыса Горн, Кроухерст хотел, чтобы все тяжелое оборудование было установлено как можно ближе к центру тяжести судна. Единственным местом, которое удалось найти, был отсек под кокпитом, куда можно было попасть только через люк в пайоле. Поскольку кокпит предполагалось сделать полностью открытым, было ясно, что в шторм постоянно накатывающие волны будут выплескивать на палубу тонны воды, поэтому люк должен быть абсолютно герметичным. Оба осознавали риск, возникающий при такой компоновке, однако Иствуд хоть и неохотно, но все же согласился попробовать сделать все как нужно.

Оставалась еще одна похожая проблема. В качестве модернизации Кроухерст попросил включить в стандартный проект тримарана типа «Victress» водонепроницаемые переборки в каждый поплавок, что требовало устройства дополнительных люков на палубе для доступа в эти отсеки. Иствуд предложил простую конструкцию люков: просто использовал бы плоские круглые деревянные детали, каждая из которых крепилась бы двенадцатью болтами с гайками-«чебурашками» к резиновому уплотнителю. Решение было разумным, но в «Eastwood» признали, что им не удается достать нужный тип резины, подходящий для данной цели. Уплотнитель был слишком жестким и плохо прилегал к небольшим неровностям палубы. Из всех ошибок, допущенных при проектировании тримарана, эта уж точно была на совести конструкторов яхты.

«У нашего постоянного поставщика закончилась мягкая резина, – объясняет Джон Эллиот. – Мы обзвонили все фирмы, какие только знали, но мягкая резина просто исчезла сразу отовсюду как по волшебству. Очевидно, в машиностроении срочно понадобились большие объемы, и компании выбрали все запасы у поставщиков. Возможно, если бы у нас было больше времени, мы бы раздобыли тот сорт, который нужен. Лучшую резину привозили из Скандинавии. Но нужно было спешить. Поэтому порой приходилось делать менее надежный выбор».

Все эти проектные решения и недоработки повлияли на конечный результат. Но было бы слишком просто судить Кроухерста и «Eastwood» так строго. По правде говоря, обе стороны сделали намного больше, чем это было возможно за отпущенное им время, что стало особенно очевидно в течение следующих сумасшедших недель.

Первая серьезная задержка произошла из-за срыва плана поставки парусов и такелажа, которые Кроухерст пообещал раздобыть сам. Обычный такелаж судов типа «Victress» не подходил. Из-за веса «поплавка безопасности» и давления, которое оказывал бы он в случае опрокидывания тримарана, рекомендовалось использовать более короткую и жесткую мачту.

Иствуд надеялся наконец урегулировать этот вопрос на встрече, которую организовал Кроухерст в офисе «Cox Marine» в конце августа. Предполагалось, что на совещании будут присутствовать производитель парусов и конструктор такелажа, но что-то пошло не так в договоренностях Кроухерста, и эти двое не появились. В конце концов доводить до ума эскизы изобретателя и составлять рабочую документацию пришлось самому Иствуду. Быстро набросали две альтернативные схемы, и Кроухерст выбрал одну из них.

Должно быть, Кроухерст преследовал еще одну цель, устраивая встречу в «Cox Marine»: он надеялся, что ему представится случай впервые выйти в море на тримаране и постоять за его штурвалом. В доках «Cox» стояло почти законченное судно типа «Victress», и Дональд думал, что ему позволят испытать его. Однако его просьбу не удовлетворили. Тримаран только что продали, и новый владелец хотел, чтобы его закончили как можно быстрее. В «Cox Marine» полагали, что они не могут рисковать яхтой, позволяя кому-то другому выходить на ней в море. Тем более новичку.

Иствуд и Эллиот сетуют на то, что в начале строительства тримарана, на самой важной стадии конструирования яхты они нечасто видели Кроухерста, зато были пресыщены его присутствием на финальном этапе. Судостроители до сих пор полагают, что в начале предприятия заказчик, как им казалось, относился ко всему слишком легкомысленно, и в «Eastwood» никогда не могли получить от него четких инструкций.

Однако у Кроухерста было достаточно других забот. Например, он пытался устроить так, чтобы его фирма продолжала худо-бедно существовать в его отсутствие. Он нашел друга, которому перепоручил заниматься продажей навикаторов в Лондоне, и договорился делить прибыль поровну. Дональд надеялся на доход хотя бы 10 фунтов стерлингов в неделю, что позволило бы Клэр и детям не умереть с голоду, пока он сам находится в море. Также нужно было уладить некоторые финансовые вопросы со Стэнли Бестом, который к тому времени фактически контролировал «Electron Utilisation». Бест предоставил вторичную ипотеку на дом в Вудландсе для выплаты части долга, и в результате и без того мизерный остаточный резервный капитал Кроухерста оказался в залоге.

С 18 по 25 сентября Кроухерст почти каждый день ездил в Бристоль, чтобы усовершенствовать свои знания в одной из областей парусного спорта, в которой он и без того неплохо разбирался. Он записался в технический колледж на интенсивный курс для радиотелеграфистов, потому что Министерство почты Британии требовало от всех судоводителей лицензию радиооператора. Что бы ни случалось во время плавания, сообщения Кроухерста, переданные азбукой Морзе, всегда были безупречными.

К тому же нужно было выполнить ряд более важных и приятных дел. В этот момент на сцене появился еще один значимый персонаж – Родни Холворт, бывший репортер «Daily Mail» и «Daily Express» из отдела криминальной хроники, владелец новостного агентства «Devon News Agency», специалист по связям с общественностью и рекламе, собиратель местных новостей и выдающийся гражданин города Тинмута. От природы рослый и крупный, Холворт притягивал к себе взгляды окружающих, и все, чем бы он ни занимался, вызывало интерес общественности и казалось важным. Если вы видели Чарльза Лофтона в роли Генриха VIII, вам будет легко представить, как выглядит наш новый герой. Объемная фигура Холворта всегда была облачена в белую рубашку с ажурным жилетом и кремовым льняным пиджаком, а его торс опоясывал толстый кожаный ремень, продетый в петли серых фланелевых брюк. Искусство поглощать горькое светлое пиво пинтами и при этом не упускать ни одной детали, которым он овладел в бытность колумнистом «Daily Mail», где освещал деятельность Скотланд-Ярда, – ярчайший пример профессионализма для всех газетчиков рангом пониже.