Арабская дочь - Таня Валько Страница 16

— Первородный. Видишь! Для нас традиционные имена очень важны. Они — часть культурного наследия и носят очень личный характер. Однако современные имена все больше выходят за область традиционно африканской культуры. Сейчас во время крещения ребенок зачастую получает европейское имя. В моде имена известных людей, спортсменов и популярных музыкантов.

— У нашего малыша имя звучит ангельски — Ричард, — читает Хадиджа.

— Может, мама ребенка смотрела фильмы с Ричардом Бертоном, например «Клеопатра», — вставляет старая арабка и вздыхает, вспоминая прекрасного актера. Остальные взрываются смехом.

— Вы готовы? Справитесь. Помните, что вы передаете подарки только матери, а я вручаю отцу.

— Ага.

— Кроме того, будьте внимательны к тому, что будете пить. Мероприятие обычно заканчивается обжорством, пьянкой и бешеными танцами.

— А если кто-то не хочет? Что они там будут подавать?

— Первое наверняка будет богатое, ведь над этим работает вся деревушка, а вот наш самогон порой бывает опасен. Его гонят из пальмового сока, сахарного тростника, кукурузы или сорго, но часто, чтобы поднять крепость, добавляют метиловый спирт. Иногда перебродившую пульпу укрепляют марихуаной, формалином и даже кислотой из старых аккумуляторов. Такие напитки покупаются обычно на рынке, где разливаются из пластиковых канистр, но напиток из магазина тоже может быть сомнительного качества. Надеемся, что это будет хороший домашний akpeteshie [26].

— Wallahi! Это же яд! — Малика хватается за голову.

— Думаю, что если это порядочная семья и домашнее торжество, то наверняка все будет окей, — успокаивает Анум пораженных женщин. — Пейте пальмовое вино — вкусный, освежающий и богатый витаминами напиток.

Снаружи доносятся звуки клаксона, но женщины, все еще находящиеся под впечатлением рассказа, не торопятся покидать дом. Анум сам бежит к калитке. Через минуту слышны взрывы радостного смеха.

— Девушки! Можете вволю есть, пить и даже танцевать топлес! — обращается к окаменевшим дамам Анум, который вернулся буквально через минуту. — Это больше чем хорошая семья, — добавляет он и похлопывает по спине молодого мужчину.

— Что это значит?

— Все отлично. Мы с Анумом пересекаемся по работе во многих отраслях, он мой гуру и промоутер, — осведомляет их вошедший Квафи.

Деревушка семьи матери новорожденного находится в тридцати пяти километрах к западу от Аккры. Вначале нужно ехать вдоль берега моря по туристической автостраде, потом сворачивать вглубь материка по слегка ухабистой дороге и, наконец, трястись три километра по гравию. Видно сразу, кто едет на своих автомобилях за хозяином, который показывает приятную глазу местность, окруженную пальмовыми рощами. Здесь нет обычных конических негритянских домов из глины под соломенной крышей. По обеим сторонам дороги выстроены ряды длинных одноэтажных бараков из красного кирпича, крытых волнистой жестью. Автомобили проезжают мимо большого побеленного молельного дома, маленького костела со стрельчатыми окнами, пристройками и большим садом и останавливаются на небольшой площади, где стоят представительские здания: ратуша, пивная и супермаркет, а вокруг — одноэтажные каменные дома. Центр площади занимает фонтан: дельфины прыгают вокруг Зевса, из трезубца которого течет вода.

— Тут приятно, — замечают женщины. — А какой воздух! — Они рассыпаются в похвалах, а Марыся в своем выходном белом платье устраивается на краю фонтана и снимает туфли. Дарья сидит в коляске и, опираясь на пухлые ручки, с интересом оглядывается по сторонам.

— Праздник будет на площадке, специально для этого предназначенной, где есть место для танцующих, деревянные лавки и столы, — гордо сообщает Квафи, показывая приглашенным дорогу.

— А почему я здесь до сих пор не был? — спрашивает Анум.

— Я же не знал, что ты любишь народные гуляния, — смеется хозяин и по-приятельски похлопывает гостя по спине. — Ты всегда казался мне высокомерным модником.

— О, пахнет домашней едой… Как у мамы. — Анум не обращает внимания на шутки и почти бегом направляется к расставленным жаровням и кострам, на которых стоят десятилитровые котелки.

— Если все будут так голодны, то мы не сможем поздравить малыша: каждый сразу побежит к еде, — вздыхает молодой отец.

— Он наверняка шутит, — успокаивающе произносит Малика. — Это шутка.

— Здравствуйте, уважаемые господа! — Из-за угла деревянного домика выходит высокая стройная женщина. Держится она просто, как если бы шла по подиуму для моделей.

— Это моя жена, Абла, — представил свою половинку Квафи.

— Прекрасно выглядишь, моя дорогая, — тут же искренне замечает старая ливийка.

— Никогда бы не поверила, что неделю назад ты родила малыша, — соглашается Хадиджа.

— Чувствую себя маленьким толстым цыпленком, — расстроенно вздохнув, говорит Малика.

— Для начала по стаканчику домашнего пальмового вина. — Абла дает баночки из-под горчицы, наполненные до краев мутной жидкостью. — Очень вкусное, мой отец сам делал.

Женщины осторожно пробуют напиток, а потом, удивленные его освежающим вкусом, выпивают почти одним глотком.

— Осторожно, вино все-таки с градусами, — предостерегает их Анум, который словно вырастает из-под земли. — Я ими займусь, а вы спокойно готовьтесь к празднику, — говорит он хозяевам.

Пока приглашенным показывали ребенка, прошло два часа, уже было хорошо за полдень. Гости надеются, что церемонию, возможно, сократят: все уже хотят есть, пить и танцевать. На площадке расставлены разного размера бубны, и музыканты слегка постукивают по ним пальцами. Наконец нового жителя деревушки выносят на всеобщее обозрение.

— Говори всегда на воду — вода! Говори всегда на алкоголь — алкоголь! — Пожилой мужчина обмакивает палец в этих жидкостях и касается губ ребенка.

— Что?! — Малика хохочет, зажимая рукой рот.

— Тихо, черт возьми! — Анум больно стискивает ей руку. — Это значит: будь человеком искренним и правдивым!

— Ага. — Женщина с трудом сдерживает смех.

По завершении обряда церемониймейстер приносит символическую жертву в честь духов предков — выливает на землю алкоголь — и просит их любви и покровительства для ребенка. Имя малышу дано, и теперь начинается настоящий праздник. Все пьют и едят сколько влезет, и никто ни на кого не обращает внимания. Анум занялся пивом, которое, к слову, имеет отменный вкус. Малика пьет вино, но потом, желая поддержать честь арабской семьи, переключается на колу.

Когда начались танцы, все участники праздника уже крепко навеселе. На землю опустились сумерки.

— Пора собираться. — Хадиджа и мать со спящей Дарьей на руках, а также испачкавшаяся и вспотевшая Марыся стоят перед веселой Маликой.