Задачи из учебника - Марина Елькина Страница 16

Он ласково скользнул губами по ее груди. Ее тело было жгуче-жаркое, нежное и послушное. Губы заметно припухли от его бесконечных поцелуев.

– Танька, Татьянка, Танюша, хорошая моя, – повторял он ее имя как заклинание. – Я люблю тебя.

– Я тебя тоже люблю. – Она шутливо хлопнула его по спине и слегка отодвинулась.

Он поднял глаза и встретился с ее взглядом, пристальным и серьезным.

– О Господи! Связалась с таким мальчишкой!

– Не преувеличивай. У нас в возрасте почти нет разницы.

– Да? А десять лет?

– Не десять.

– Ну да, девять с половиной.

– Для тебя это имеет значение?

– А для тебя? Неужели ты не мог найти женщину помоложе?

– Я и не искал. Я знал, что встречу тебя.

Она притянула его голову, поцеловала и улыбнулась:

– Ты еще совсем маленький, Алька!

– Слушай, называй меня как-нибудь иначе, – взмолился он. – Почему-то только ты выговариваешь мое имя так по-детски. Зови меня Александром, или Сашей, или Саней, как хочешь, только не Аликом.

– А Шуркой можно? – поинтересовалась она.

Алик расхохотался.

– Нет, правда. Тебе идет имя Шурка.

– Так меня еще никто не называл.

– Значит, так буду называть только я. Ты не против?

– Не против. Знаешь, Танюшка, мне кажется, что я знаю тебя давным-давно.

– А тебе не кажется, что мы и в самом деле давным-давно знакомы? – напомнила Татьяна. – С твоего восьмого класса.

– Я не про то. Я про последние две недели. Начиная с вечера выпускников. Впрочем, теперь мне кажется, что я любил тебя с восьмого класса.

– О да! Ты с самого начала был ко мне неравнодушен. С самого первого дня, когда вы с Кременецким подсунули в мой стол лягушку.

– Это была проверка. На новенького, – улыбаясь, пояснил Алик. – Правда, я уже не помню, выдержала ты ее или нет.

– Наверное, нет, потому что чуть не заорала.

– Ну не заорала же. Значит, выдержала.

– А кнопки на стуле? А клей? А бесчисленные бомбочки? Это все тоже делалось от большой любви?

– Конечно! А как же еще восьмиклассник мог выразить свою любовь к молоденькой учительнице математики?

– Ну, например, пятерками, хорошим поведением.

– Это для меня слишком банально, – поморщился Алик.

– Ах вот оно что!

– Да, Татьяна Евгеньевна, плоховато вы изучили подростковую психологию!

– А я-то, дура, приходила домой и ревела. Хотела из школы уйти.

– Из-за меня? – ужаснулся Алик. – Прости, я не думал, что тебя настолько задевала война с нами. Бедная моя!

Он провел рукой по ее плечу, кончиками пальцев почувствовал ответную дрожь и совсем близко увидел ее полуоткрытые губы.

– Танюшка, выходи за меня замуж, – предложил он.

– Вообще-то я замужем, – улыбнулась Татьяна. – Ты забыл?

– Нет, не забыл. – Алик заговорил напористо и резко. – Я хочу, чтобы ты развелась со своим Игорем.

Она молча помотала головой.

– Почему? Ты же не любишь его.

– Откуда тебе знать?

– Я вижу. Да ты и сама говорила.

– Не ври. Я не говорила этого никогда.

– А про чувство благодарности?

– Да, я очень благодарна Игорю. Он спас меня. Мне всегда было с ним хорошо и спокойно. Это правда, страстной любви с моей стороны не было, но мне казалось, что для брака это даже лучше.

– Но ведь благодарность – это не любовь.

– В какой-то мере любовь. Давай оставим этот разговор, Шурка. Он все равно ни к чему не приведет.

– Почему? Ты любишь меня?

– Люблю. Иногда мне даже страшно становится из-за этого. Я не ожидала, что смогу так полюбить.

– Тогда в чем же дело? Я обещаю, ты будешь счастлива со мной.

– Неужели ты думаешь, что я способна сейчас на такой поступок? Извини, Шурка, я не хочу тебя обижать. Давай прекратим говорить об этом.

– Значит, ты мне не веришь. Ты думаешь, что я брошу тебя.

Она закрыла его рот ладонью:

– Помолчи. Иначе ты наговоришь много лишнего, и мы только поссоримся. Послушай меня. Твое предложение слишком неожиданно. Мне нужно подумать и все взвесить. Я не могу дать ответ тебе сейчас.

– Когда же ты его сможешь дать?

– Не знаю. Когда я буду готова к такому разговору, я скажу тебе. Не обижайся, постарайся меня понять.

– Я понимаю. Конечно, думай сколько угодно. Я буду ждать. Ты все равно станешь моей женой, и я увезу тебя отсюда. Тебя и Женьку.

– Знаешь, Шурка, я вдруг вспомнила, что знакома с твоими родителями. Твою маму я раз пять вызывала в школу, и пару раз она приходила. А твой отец разговаривал со мной, когда у тебя в аттестате выходили двойки по алгебре и геометрии. Ты здорово похож на него.

– Ну, вот видишь. Значит, вас и знакомить перед свадьбой не надо. Я думаю, они тебя тоже вспомнят.

– Боже мой! Шурка! Вот уж такого поворота судьбы я никак не ожидала. Рассказать кому, это же смех! Я влюбилась в Данилина! Если бы ты знал, как я была счастлива, когда ты окончил школу! Я и тройки-то тебе в аттестате согласилась поставить только потому, что с ужасом представила, что ты останешься еще на год! Я искренне надеялась, что не увижу тебя никогда в жизни.

– Взаимно, – улыбнулся Алик. – Я тоже ненавидел тебя все эти годы. Но сейчас я безумно благодарен Лешке.

– За что?

– За то, что он затащил меня на этот школьный вечер. За то, что он клятвенно пообещал мне, что тебя там не будет. Он был твердо уверен, что ты ушла в другую школу.

Татьяна не могла сдержать улыбки:

– Выходит, во всем виноват Кременецкий?

– Нет. Во всем виновата ты. Ведь это ты окликнула нас. Неужели ты думаешь, что мы подошли бы к тебе добровольно?

– Не подошли бы?

– Конечно, нет. Я же боялся тебя как огня.

– А теперь?

– Теперь я боюсь только одного, – посерьезнел Алик. – Я боюсь потерять тебя.

– А Леша Кременецкий… – Татьяна запнулась. – Он знает о нас с тобой?

– Нет. Я не говорил ему.

– Лучшему другу? – удивилась Татьяна.

– А зачем? Я скажу ему, когда ты согласишься выйти за меня замуж. Вот тогда я приглашу его в свидетели.

– Ты опять за свое? Пока что я еще не собираюсь выходить за тебя замуж. – Татьяна почувствовала, как Алик резко напрягся, и постаралась смягчить свои слова: – Мы же с тобой договорились, я буду думать.