Зубная Фея - Грэм Джойс Страница 16

То, что Терри будет отныне постоянно жить в доме своей тети Дот и кузины Линды, вроде бы разумелось само собой, но мальчики и в этом случае избегали задавать вопросы. Помимо прочего Терри привез с восточного побережья и богатую коллекцию новых кошмаров. Мучившие его прежде дурные сны сменились новыми, и эти новые были достаточно дурны для того, чтобы усугубить его душевный кризис. Из ночи в ночь он пробуждался с криком, насмерть перепуганный и не поддающийся утешению. В результате он был направлен по стопам Сэма: сперва к участковому врачу, а от него к психиатру. Это обстоятельство порядком развеселило обоих мальчиков, обнаруживших, что их несчастные головы попали под наблюдение одного и того же специалиста – насквозь пропитанного никотином и упакованного в толстый шотландский свитер мистера Скелтона. А затем настала очередь Клайва – у него также возникли проблемы с головой, хотя проблемы эти были иного свойства и оказались в ведении других специалистов. Высокоодаренность Клайва обернулась головной болью для школьных учителей, не привыкших к тому, чтобы кто-то корректировал их высказывания или развивал их ограниченные учебной программой мысли в нетрадиционном ключе. Клайв был вынужден пройти через обследование, тестирование, собеседование и повторное тестирование. В качестве награды за продемонстрированные им выдающиеся умственные способности он был разлучен с ближайшими друзьями и переведен в специальную школу, где преподаватели были лучше подкованы и не так боялись каверзных вопросов учащихся. Именно Клайв придумал общее прозвище для их компании. Тетя Дот и Конни независимо друг от друга настоятельно советовали соответственно Терри и Сэму не говорить никому о том, что они находятся на учете у психиатра. Клайв же возвел постыдный факт в ранг почетного звания.

– У каждого из нас башка не в норме. Мы – команда Нездоровых Голов.

Так оно и было на самом деле.

– Уроды! Все они уроды и зануды! – возмущался Клайв после первой недели пребывания в спецшколе для высокоодаренных детей под патронажем Эпстайновского фонда.

Перемена обстановки произвела на него удручающее впечатление. Глядя на своих новых соучеников, он впервые понял, что высокая одаренность – это не та вещь, которой стоит козырять и гордиться.

– Уроды и зануды! Все поголовно в очках. Извини, Сэм, это не типа твоих очков, – у них там стекла толщиной с бутылочное дно, а у самых трехнутых еще и затемненные. И очень длинные пальцы. Без дураков – у них всех пальцы как минимум девять дюймов длиной. Там есть один парень по имени Фрэнк, которому всего десять лет, а у него уже растет борода. Честное слово, настоящая борода!

Этот самый бородатый Фрэнк и просветил Клайва насчет онанизма, а Клайв не замедлил передать интересную информацию остальным Нездоровым Головам как особый дар из «школы для особо одаренных».

– Мой болит все сильнее, – сказал Сэм.

– И мой тоже, – сказал Терри.

Его правая щека продолжала конвульсивно дергаться, причем ее сокращения ритмически совпадали с движениями руки, деловито массировавшей пенис. Клайв работал с не меньшей интенсивностью, но мысли его витали где-то далеко в астральных пространствах.

– У меня уже стал красно-синим.

– А у меня желто-розовый.

Не прекращая работу, Клайв открыл глаза.

– Фрэнк говорил, если делать это достаточно долго, он выбросит фонтанчик фута на три вверх, и это буквально тебя прикончит…

– Если прикончит, какая тут радость? – резонно заметил Терри.

– Не то чтобы совсем прикончит, а сделает так, что ты почувствуешь невероятный кайф. Так говорил Фрэнк.

– Что-то не нравится мне этот твой Фрэнк. Похоже на то, что он…

Сэм не успел закончить фразу, как за их спинами послышалось шуршание травы и девичий голос произнес:

– Что вы тут делаете?

Незадачливые мастурбаторы разом наклонились вперед, рискуя свалиться с откоса в мутные воды пруда, и начали поспешно натягивать штаны.

Это была Тощая (она же Чокнутая) Линда. Теперь уже не такая тощая, ибо с приближением к своему четырнадцатилетию она начала входить в тело, Линда все утерянное в худобе с лихвой добирала чокнутостью. Терри вел счет заскокам своей кузины, исправно доводя эту информацию до сведения приятелей наряду с не менее увлекательными комментариями по поводу ее лифчиков, трусиков и гигиенических прокладок.

Линда стала тинейджером. Произнося это слово, взрослые как-то особо его акцентировали, при этом в их голосе чувствовались настороженность, раздражение и нотка неприязни. Тинейджер. Что-то странное должно было происходить с тобой, когда ты становился тинейджером. Ты нес это слово, как горб на спине, как позорное клеймо на лбу. «Она стала тинейджером…» – говорили взрослые с той же интонацией, с какой они могли бы сказать: «Она стала вампиром…» или «Она стала оборотнем…».

Белые перчатки уступили пальму первенства мини-юбкам, лакированным туфлям, желтым колготкам и ремням с большими пряжками, а гладкие черные волосы были распущены на манер Джин Шримптон [4], что произвело в буквальном смысле сногсшибательное впечатление на ее отца. Терри сообщал друзьям и о поклонниках Линды, потенциальных либо уже признанных таковыми Имена были названы, и мысль о том, как Линда обнимается и целуется с этими парнями, ставила друзей перед тяжкой дилеммой: сразу хотелось и смеяться, и блевать, но делать две эти вещи одновременно они не могли. И вот теперь Линда предстала перед ними во всем тинейджерском блеске ее лицо было напудрено до смертельной белизны, веки подведены синевой, а губы, с которых слетел вопрос «Что вы тут делаете?», ярко выделялись на общем фоне своей кроваво-вишневой сочностью. Собственно, вопрос можно было считать риторическим; сам тон, которым его задали, показывал, что задающий прекрасно знает ответ, однако предпочел бы его не знать и потому вынужден маскировать свое замешательство первой пришедшей в голову фразой. Пес Линды, помесь гончей и дворняги по кличке Тич, стоял тут же, заинтересованно склонив набок голову и тем самым давая понять, что лично ему вопрос представляется вполне резонным и он был бы не прочь получить мало-мальски внятное объяснение.

– Так, решили немного отлить, – быстро сказал Клайв, неловко вставая на ноги.

– Отливаете, сидя на земле?

На какой-то страшный момент друзьям показалось, что Линда намерена расставить все точки над «и». Сэм также поднялся и сделал вид, будто его чрезвычайно заинтересовало устройство клапана высокого давления на колесе грузовика. Клайв и Терри отвернулись, густо покраснев. Проявив милосердие, Линда сменила тему.

– Папа просил тебя позвать, – сказала она, обращаясь к Терри. – Он хочет, чтобы ты взял тачку и подвез песок для раствора.