Мои дорогие девочки - Эмма Берсталл Страница 15

Кэт вытерла нос о рукав.

– Он должен был оставить завещание, – вдруг произнесла Трейси. – Когда-нибудь он говорил тебе о нем?

Кэт не сообщила подруге о своем разговоре с Викторией, потому что пока не решила, как относиться к ее словам, но сейчас рассказала об этом. Трейси вопросительно уставилась на нее:

– Она звонила? Почему же ты ничего мне не сказала?

– Это был странный звонок. Она говорила, что хочет попытаться компенсировать ущерб.

– Вот и отлично! – Трейси захлопала в ладоши. – Мы поедем отдыхать на эти деньги. Это именно то, что тебе сейчас нужно. И Лео одобрил бы.

– Но я не представляю, о какой сумме идет речь, и не уверена, нужно ли мне от нее хоть что-нибудь! Я торопилась на работу, и мы не договорили.

– Ты должна ей позвонить!

Кэт нахмурилась. Ее никогда не интересовали деньги Лео, он привлекал ее другим. Однако она понимала, что ей будет тяжело без наличных, которые он давал. Весь прошлый год Лео платил за нее аренду. Она не просила, он сам настоял. И каждый раз, когда они виделись, запихивал ей в ладонь несколько купюр: сто футов на новое платье, триста – на «хорошее зимнее пальто». Лео так и сказал, укоризненно глядя на ее парку, и достал из кошелька пачку хрустящих двадцатифунтовых купюр.

Кэт чувствовала себя по-идиотски в красном джемпере из шерсти с добавлением кашемира, на покупке которого в «Либерти» настоял Лео, но все же пару раз надевала его, когда выходила с ним в оперу.

Он также дал Кэт три тысячи фунтов на настенный проигрыватель компакт-дисков от «Бэнг энд Олуфсен». Она впервые держала в руках так много денег, когда шла в магазин, и этот проигрыватель стал ее гордостью и радостью – самой дорогой вещью, которая у нее когда-то была.

«Как было бы хорошо уехать прямо сейчас, пусть даже всего на несколько дней», – подумала Кэт. Она найдет кого-нибудь, кто позаботится о матери. Например, попросит соседей приглядывать за ней. И Трейси права – Лео не хотел бы видеть, как она грустит.

– Наверное, можно позвонить, – с сомнением произнесла Кэт.

Глаза Трейси заблестели в полумраке комнаты.

– Давай!

Пятница, 11 декабря

На следующее утро, выходя из дома, Мэдди подняла с придверного коврика пачку писем и засунула их в черный кожаный портфель. Затем она посмотрелась в овальное зеркало с белой рамой, висевшее на стене слева, и сжала губы, чтобы ее любимая розовая помада легла равномерно.

Черный «мерседес» не так давно побывал на мойке и блестел. Мэдди решила поехать на машине, а не на электричке, потому что позднее у нее должна была состояться встреча за городом. Удобно устроившись на кожаном сиденье, она открыла портфель и достала выписку из банка, которую прислали вместе с письмами. Ее задолженность выросла, и она нахмурилась, пытаясь вспомнить, на что потратила деньги. В прошлом месяце Мэдди навещала Лео в Мюнхене и уговорила его съездить на пару дней между репетициями в горы, покататься на лыжах. Они останавливались в роскошном отеле, и она настояла, что сама заплатит за все, но тогда воспользовалась другой картой.

Изучая колонку расходов, Мэдди обнаружила, что несколько крупных сумм потратила в одном и том же магазине дизайнерской одежды – ее нельзя было назвать прижимистой. Еще купила новую мебель, шторы, ковер и вещи для комнаты Фиби. Она с трудом вспомнила, что передала чек на круглую сумму декоратору почти сразу после смерти Лео. У нее тогда возникло ощущение, будто изначально они оговаривали меньшую сумму, но ей хотелось поскорее избавиться от него, и не было настроения спорить.

Мэдди убрала выписку в конверт и завела автомобиль. Скоро ей придется перейти в режим экономии, но не сейчас, пока она не оправилась от потери. Мэдди надеялась, что на дорогах еще мало машин, ведь было раннее утро – шесть часов.

Ее офис в Сохо располагался между итальянским кафе и ночным клубом. Когда-то это был обычный дом, построенный, вероятно, в конце семнадцатого века. Потом у него появились пристройки. В тот момент, когда Блейк приобрел его, в нем находилась кондитерская. Несмотря на современное окно-витрину и стеклянную дверь, офис все еще напоминал какой-то маленький магазинчик. Над окном была объемная вывеска, выполненная модным шрифтом, деревянные части здания выкрашены в бледно-сиреневый цвет, который выбрала жена Блейка – в стиле «потертый шик», как она говорила. Внутри стены были грязно-белыми, деревянный крашеный пол намеренно состарили. В приемной стояли потертые коричневые кожаные кресла, современная лестница из стекла и дерева вела на второй этаж, где находилось открытое пространство, в котором работало большинство сотрудников.

Джулс, секретарша в приемной, еще не пришла, а пальто Блейка уже висело на вешалке у входной двери. Мэдди посмотрела на большую ель, со вкусом украшенную к Рождеству: на ней развесили белые лампочки и стеклянные шары. Из пачки писем она выбрала несколько, которые были адресованы ей. Затем поднялась в свой офис на втором этаже, отметив, что дверь в кабинет Блейка плотно прикрыта, и включила компьютер.

Как обычно ее ждало много входящих писем, среди них Мэдди заметила новое от Луизы, возглавляющей отдел по связям с общественностью в компании, с которой они сотрудничали. Она открыла его и прочитала: «Желаю тебе счастливого Рождества… Уезжаю на каникулы…» Мэдди читала дальше, и тут ее сердце сжалось: «С сожалением сообщаю…» Она глубоко вздохнула. Что ж, это все-таки случилось. Они отдали контракт кому-то другому. Мэдди знала Луизу уже много лет и приложила максимум усилий, когда готовила проект.

Она дочитала письмо до конца. Все просто: с финансами проблема, а смета расходов другой компании оказалась меньше. Но Мэдди и так заложила минимальные суммы, она не представляла, как можно удовлетворить их запрос за меньшие деньги. Тогда конечный результат будет неудовлетворительным.

Мэдди не знала, как преподнесет Блейку эту новость. Дела компании шли не очень хорошо, и она уверяла его, что уж этот контракт они обязательно получат. Мэдди продолжала просматривать список входящих писем и обнаружила одно с приятной новостью – производителю слабоалкогольных газированных напитков «Текила Тиз» понравилось ее предложение, и они собираются связаться с ней в ближайшее время.

«Что ж, – подумала Мэдди. – Сначала я сообщу ему плохую новость, а потом сразу хорошую». Она решила выйти и купить Блейку макиато, чтобы порадовать его перед непростым разговором.

Мэдди надевала пальто, когда Блейк выглянул из своего офиса. Нездоровый цвет лица и усталые зелено-карие глаза свидетельствовали о том, что ему не мешало бы отдохнуть. Он слишком добросовестно относился к работе, но компания от этого только теряла, ведь босс постепенно профессионально выгорал.

– Как твои дела? – негромко поинтересовался Блейк, оглядываясь по сторонам. Он был в обычной рабочей одежде: джинсы, грубые коричневые ботинки, яркая сорочка и джемпер с круглым воротом, рукава которого, как всегда, были подтянуты до локтей. – Не возражаешь, если я сяду?