Между строк - Ирина Васильчикова Страница 15

— Ты не понимаешь, это все нужные вещи, — отмахивался он.

В остальном квартира как квартира. Не очень большая, но уютная кухня, гостиная и комната сестры. В нее вход посторонним был запрещен, так что я даже не представляю, что было за дверью.

Сестра Артура, Даша, — взбалмошная девица семнадцати лет, возраст непростой. Я прекрасно помню себя, так что не берусь судить Дашу. Ее почти никогда не было дома: то на учебе, то где-то веселится в компании. Я видела ее один раз и то мельком. Мы сидели у Артура, он хвастался какой-то новой компьютерной программой. Дверь была приоткрыта. Даша, никогда меня раньше не видевшая, довольно громко сказала, проходя мимо:

— У тебя новая пассия? Уже? Почему рыжая? Ненавижу этот цвет.

Артур вышел, закрыл дверь и что-то негромко сказал сестре. Она ответила также на повышенных тонах, иначе просто не разговаривала. Через минуту она ушла, громко хлопнув входной дверью.

— Не обращай внимания.

— С какой стати? Я помню, что сама в этом возрасте была «ежиком» — выпускала колючки где надо и не надо. Она хочет казаться взрослой: говорю и делаю, что хочу. Но беда в том, что она говорит не думая.

Город спал, а мы сидели на кухне, пили пиво, как всегда, говорили обо всем и ни о чем.

— Время третий час. Пойдем спать.

— Да, пора уже.

«Почему он позвал меня? Неужели «дозрел»? Вряд ли…» — Размышления прервал шум воды, доносившийся из ванной. — «Дозрел».

Все произошло быстро и молча. Тело стало мягким и податливым, словно пластилиновое…

Потом мы молча сидели на кухне, глядя друг на друга. Артур курил. Если бы это случилось года два назад, я была бы счастлива. Тогда ты действительно был нужен мне. А сейчас… Мы перестали быть просто друзьями. Но ничего не изменилось! Ни-че-го. Ближе друг другу мы не стали. Да и не ждала я этого. Я уже давно ничего не ждала…

Он молча встал и пошел в комнату. Я выключила свет на кухне и спустя какое-то время последовала за ним.

Артур спал, прижавшись ко мне щекой. Слишком много противоречивых мыслей толпилось в моей голове. Сладить с ними не было никакой возможности.

Несмотря на открытое окно, было душно. Спать не хотелось. К тому же одолели комары. Потом случилась еще одна напасть. Утром, около четырех, за окном громко и надрывно заорала какая-то птица, перебудив всех ворон в округе. Вороны обрушились на нее дружным карканьем: дескать, совсем одурела орать в такую рань! Птица не унималась. И, как мне показалось, стала орать еще громче и еще противнее. Но и на этом мои ночные неприятности не закончились. Рассвет уже подкрашивал небосвод. Через час-другой народ начнет вставать на работу… Подъехала иномарка. Из раскрытых окон на всю округу раздавался какой-то уголовно-кабацкий мотив. Хриплый голос нудно твердил немудреный рефрен. Из машины высыпали пьяные «пацаны» и их нетрезвые подруги. И устроили под окнами… танцы. Кто-то уже проснулся. Из окон пару раз доносилось: «Хулиганье! Прекратите сейчас же! Милицию вызову!» Затейники заплетающимися языками вопрошали: «А фигли вы не спите?» Минут через десять мне все это надоело. Наверное, в воздухе витало что-то. Меня подмывало схулиганить. Вернее, отомстить.

Артур не раз упоминал в разговорах, что еще с незапамятных школьных времен у него в секретере осталось несколько флаконов чернил. Мы еще фантазировали, как их можно использовать. Например, заправить «заклятому другу» картридж принтера… Я осторожно встала, открыла шкаф. Флаконы я увидела сразу. План «мсти» созрел молниеносно. В то утро мне по душе пришелся фиолетовый цвет. Я открыла чернила, встала у окна. Главное — не опрокинуть чернила на себя. Промахнуться со второго этажа мог только слепой. Через несколько секунд чернильное пятно расплывалось по серебристому капоту, забрызгав тонированные стекла. Клякса была что надо. Получилось очень даже живописно, я порадовалась такому авангардно-модерновому решению. Немного отойдя от окна, чтобы меня не было видно, я любовалась своим «художеством», не обращая внимания на заполнивший утреннюю улицу мат. Компания сразу протрезвела и через пару минут ретировалась. Все стихло.

Я никому потом не рассказывала об этой ночной выходке.

Довольная результатом, я не спеша вернулась в постель, стараясь не разбудить Артура. Закрыла глаза, но поняла, что заснуть мне уже не удастся. В общем, в ту ночь я почти не спала.

— Привет, солнце!

— Привет!

— Все нормально?

— Да.

— Ты есть будешь?

— Нет.

— Почему?

— Не хочу.

— Перестань, тебе же опять весь день бегать.

— Ну и что? А сейчас я не хочу есть. Я вообще не ем по утрам.

— Как хочешь… О чем ты думаешь?

— Можно тебя попросить об одном одолжении? В следующий раз при общении со мной, когда тебе покажется, что глупая, нелепая пауза слишком затянулась, не задавай мне этого дурацкого вопроса! Просто так, для поддержания беседы. Ладно?

Ужаснее этого вопроса ничего нельзя придумать. Обычно его приписывают женщинам, но когда я его слышу, хочется взять что-нибудь потяжелее и ударить посильнее. Мой «прайд» тут же просыпается…

— Хорошо. И все-таки… Что-то случилось?

— Все нормально. Давай собираться. А то начальство опять будет мне мозги полоскать по поводу опозданий.

Мы вместе дошли до остановки. Артур посадил меня на автобус:

— Счастливо! Созвонимся. — И поцеловал в щеку.

— Пока! Удачи!

Ну вот и «сломался» «стойкий оловянный солдатик». Наверное, это должно было случиться. Говорят, в каждом новом романе женщина ищет лучшее, а мужчина новое. Может быть. Хотя вряд ли роман с Артуром всерьез и надолго.

После этой встречи мы еще созванивались пару раз. Он поздравил меня с днем рождения. А потом закрутили дела. Свободное время, правда, было, поскольку август — «мертвый сезон», период отпусков. Кого-то выловить в Москве — проблема. Зато появилась возможность потратить свободное время на себя, любимую. Артуру звонить не хотелось. Что-то треснуло в наших отношениях, сломалось. Словно и говорить было не о чем. Пустые, несодержательные разговоры выматывали еще больше, чем вечно галдящий телефон, нужная, но в невероятных объемах информация. Надо было остановиться, разобраться в себе и хоть что-то решить. Хотя все было ясно и так — «не срослось».

«Что ты мечешься? Замучила и себя, и других. В себе надо прежде всего разобраться. В том-то и дело: сама не знаешь, чего хочешь». Как же мне все это надоело! А может, просто устала. Оттого, что некогда вот так — сесть и подумать: куда ты бежишь? Зачем? Оттого, что не на кого опереться. «Хочешь, чтобы все было сделано хорошо, сделай сама». «Вот ты и тащишь все сама, хватаешься за все и сразу. И такое ощущение, что это не кончится никогда. Так и будешь всю жизнь бежать и спотыкаться. А может, это приближается пресловутый кризис среднего возраста? Хотя что-то рановато в двадцать восемь лет. Нет, просто устала».