Дурное влияние - Уильям Сатклифф Страница 15

Суббота, день. Я, Олли и Карл тусуемся у статуи Салли, девчонки со скакалкой, в самом центре города. Вокруг нее скамейки, так что любой может посидеть и полюбоваться на то место, где у Салли должны были быть трусы, если б на нее не напялили железную юбку.

Делать особенно нечего. Карл пьет газировку со льдом, Олли ковыряет в стаканчике с мороженым, я просто сижу. Когда я замечаю идущих в нашу сторону Рейчел и Люси, я поначалу не очень-то беспокоюсь. Мне не обязательно здороваться с Рейчел на публике, поскольку она все равно не ответит. Ни за что на свете. При самом удачном раскладе она разве что глянет на меня и скривит рожу, но вряд ли это засекут мои кореши. Не знаю, как так вышло, никто специально не договаривался, но у нас с сестрой давным-давно существует негласное соглашение: самое безопасное поведение на людях — делать вид, будто мы знать друг друга не знаем. Что-то типа мирного договора. (См. Табл. 2.)

Табл. 2. Как вести себя с Рейчел на публике: условия мирного договора

Они подходят все ближе, и, глядя на то, как они идут, я вдруг чувствую, как по спине бегут мурашки. Они направляются не к торговому центру и не к «Макдоналдсу», они топают прямо к нам. Ну не то чтобы совсем прямо, с равновесием у них не все в порядке, поскольку они постоянно ходят под ручку, словно изображают четырехногую животину. Хотя так оно, в принципе, и есть.

Когда до Рейчел с Люси остается буквально несколько метров, последние сомнения исчезают. Они идут ко мне. Олли и Карл сидят, уставившись на приближающуюся парочку, а я с ужасом думаю о том, что сейчас произойдет. Я еще не знаю, что это будет, но у Рейчел непременно должна быть причина, чтобы подойти ко мне, и причина эта наверняка не из приятных.

Вы ведь знаете, как вдруг резко темнеет перед грозой? Именно так я чувствую себя в тот момент.

Она идет прямо на меня, но, как ни странно, проходит мимо и останавливается перед Карлом.

— Это ведь ты тот парень с бензопилой?

Он поднимает глаза и выдерживает долгую паузу, прежде чем ответить:

— А ты кто такая?

— Ведь это ты тогда напал на моего папу?

Карл переводит взгляд на меня, затем снова на Рейчел, потом еще раз, словно изучая обоих — брата и сестру.

— Я на него не нападал.

— Еще как нападал.

— Нет, не нападал.

У Карла на лице какое-то странное выражение. Не такое, как когда я в чем-то ему возражаю. В смысле, тоже странное, но не такое. Он как бы улыбается и не улыбается одновременно. И можно смотреть ему прямо в глаза — большие, голубые и чистые.

— Нападал. Я сама видела.

— Не нападал я на него.

— Да? А что ж ты тогда делал?

Карл опять тянет с ответом целую вечность. Но не потому, что думает над тем, что сказать. Нет, он просто заставляет их ждать.

— Я показывал ему, как она работает. А что, нельзя?

Рейчел и Люси прыскают. Но при этом не сводят глаз с Карла. Битый час они отбрасывают волосы назад — туда, где те были до того, как обе начали ржать, — а затем раздается высокий голос Люси:

— Рейчел хотела узнать: это правда, что ты псих?

Он даже не вздрагивает.

— Может, я тоже хочу узнать, не психованная ли она.

Послушать его сейчас, так можно подумать, что перед вами совершенно другой человек. Голос сладкий как мед, а в уголках рта легкая ухмылка, которой я раньше не замечал.

— Она — нет.

— А с чего это я должен тебе верить?

Рейчел что-то шепчет Люси на ухо, и они уходят, но уже через пару шагов останавливаются и поворачиваются к нам.

— Сколько тебе лет? — спрашивает Рейчел.

Мы с Олли таращимся на Карла. Мы никогда его об этом не спрашивали, поскольку мы думаем, что он старше нас. Но если он сам об этом заявит, дальше все пойдет совершенно по-другому. Это будет означать, что он может командовать нами еще больше. Правда, в то же время и наоборот, если Карл действительно окажется старше, он будет выглядеть полным отстоем, раз не водится с ребятами своего возраста. Так что по-любому лучше оставить это недосказанным.