Часть целого - Стив Тольц Страница 15

— Отвяжись, Марти!

Я вернулся на дерево. На этот раз забрался туда по доброй воле. Дерево стало моим тайным убежищем. Я получил ценный урок: люди почти никогда не смотрят вверх. Откуда мне знать почему? Может быть, устремляют взгляд в землю в ожидании того, что ждет их в будущем? Так и должно быть. Если кто-нибудь заявит, что смотрит в будущее, но при этом не косится од ним глазом в грязь, я отвечу ему, что он недальновиден.

Однажды я заметил внизу какую-то суету: ученики кричали, бестолково носились по спортивной площадке, выскакивали из классов и тут же убегали обратно. Я напряг слух; как странным образом умеем мы все, когда это необходимо. И услышал свое имя. Обхватил ветку так крепко, что она показалась мне одной большой занозой. В чем дело? Что еще случилось? Два ученика остановились под деревом передохнуть, и я услышал, что они говорили. Бруно и Дейв просили, чтобы я явился за школьный гимнастический зал. Давно пора, соглашались мои одноклассники. Если рана Терри была утверждением, то я должен стать восклицательным знаком. Все считали, что меня следует разорвать на части. И каждый хотел приложить к этому руку.

Чуть позже меня заметили две девочки. Собралась толпа, меня отодрали от ветки и понесли на плечах, как героя, хотя на самом деле доставляли жертву на заклание мяснику. Все прыгали, как щенки, когда тащили меня к Бруно и Дейву, ждущим за гимнастическим залом. И с криком «Вот он!» без церемоний бросили в грязь. Я медленно поднялся навстречу аду. Зрелище было самым ярким в городе — билеты пошли бы нарасхват.

— Мартин! — закричал Дейв. — Если кто-нибудь когда-нибудь посмеет тебя тронуть, или ударить, или толкнуть, или только косо на тебя посмотрит, скажи мне, и я сотру его в порошок. Понял?

Я ничего не понял. И остальные тоже.

— Теперь ты под нашей защитой. О'кей?

Я ответил: о'кей.

Толпа безмолвствовала. Дейв обошел собравшихся, заглядывая им в лица:

— Кто-нибудь не согласен?

Таких не нашлось. Все извивались, точно попали на крючок.

— Вот и ладно. — Дейв повернулся ко мне: — Закуришь?

Я не тронулся с места. Ему пришлось всунуть сигарету мне в рот и поджечь.

— Теперь вдохни.

Я вдохнул и жестоко закашлялся. Дейв дружески похлопал меня по спине.

— Ты нормальный парень. — Он улыбнулся во весь рот и пошел прочь. Школьники были слишком ошарашены, чтобы как-то отреагировать. Я старался сохранить присутствие духа и стал размышлять: меня притащили сюда, чтобы избить, а не спасать. Но теперь я — охраняемая особь. От этой мысли я надулся, как рыба-шар, и с вызовом посмотрел на окружающих. Все отвели глаза, не выдержал ни один.

Восьмилетний Терри Дин заключил сделку с дьяволами ради своего двенадцатилетнего брата, и это спасло мою шкуру. Он заметил, что я то трусливо скрываюсь за мусорными баками, то с трудом терплю гнет отчужденности от остальных, и верный брат сделал предложение Бруно и Дейву: он станет членом их чокнутой банды, а в обмен на это они будут меня защищать. Он сказал, что будет их учеником, головорезом-подмастерьем. Кто знает, почему они согласились. Может быть, им понравился его дух? Может, смутила смелость его предложения? Как бы то ни было, когда близнецы предложили Терри написать кровью оговаривающий все условия договор, он не колеблясь сделал на себе надрез перочинным ножом, так что документ был составлен красным по белому.

Так состоялось преждевременное вступление моего брата в криминальную жизнь. Следующие пару лет все время после занятий Терри проводил с Бруно и Дейвом, но поскольку он был еще слишком мал, чтобы одному общаться с подобными типами, мне приходилось тащиться за ним. Поначалу близнецы пытались гонять меня по всяким делам, но Терри настоял, чтобы меня оставили в покое, и мне разрешили сидеть и читать под деревом даже во время уличных драк. А драки вспыхивали постоянно. Члены банды не могли вечером заснуть, если днем не расквасили кому-нибудь физиономию. Переколотив всех, кого возможно, в нашем городе, они ездили подраться в соседние городки, и Бруно для этого увел у отца «лендровер». Там было с кем схватиться. В каждом городе жили крутые парни — новое поколение ждало своего часа, чтобы пополнить ряды обитателей тюрем.

Каждый день после обеда близнецы учили Терри драться. Они выстроили целую философскую систему, основывающуюся на насилии и боевом духе, и пока брат закалял костлявые кулаки, чтобы они приобрели твердость кирпича, Бруно и Дейв задавали друг другу вопросы и сами отвечали на них.

— Для чего тебе руки?

— Чтобы сжимать в кулаки.

— Для чего тебе ноги?

— Чтобы бить.

— Для чего ступни?

— Топтать лицо.

— Пальцы?

— Наносить тычки.

— Зубы?

— Кусать.

— Голова?

— Ударять противника.

— Плечо?

— Метить в челюсти.

И так далее.

Они проповедовали идею, что человеческое тело — не только оружие, а целый арсенал, и, наблюдая, как эти двое вбивали в голову брата свое вкрадчивое евангелие, я примерял их слова на себя: мое тело тоже было целым арсеналом, только нацеленным внутрь, в меня самого.

Если они не дрались, то воровали — все, что попадало под руку. Не отличая ценного от хлама, угоняли развалюхи, тащили сломанные автомобильные детали, школьные принадлежности, спортивные товары; врывались в пекарни и воровали хлеб, а если не было хлеба, уносили тесто; вламывались в хозяйственные магазины и крали молотки, лестницы, лампочки и душевые ситечки; в мясных лавках брали колбасу, крюки для подвешивания туш, телячьи голени; обворовывали почту — забирали марки и оставшуюся корреспонденцию; китайский ресторан лишали палочек для еды, соевого соуса и «печенья-гаданья»; в пункте обслуживания на дороге крали лед и отчаянно пытались его продать, пока он не растаял.

Если кому-то не везло оказаться поблизости после одного из их воровских налетов, следовало готовиться делать покупки. Торговая методика близнецов впечатляла. Бизнес Бруно и Дейва всегда процветал, потому что они нашли на рынке свою нишу — запуганных ими же подростков.

Терри тоже приобщился к их делишкам: лазил в окна и вентиляционные каналы, проникал в самые труднодоступные места, а я в это время оставался на улице и про себя молил, чтобы они поспешили. Молил так истово, что повредил себе. Через несколько месяцев Терри нарастил мышцы, обрел проворство и навыки рукопашного боя, а я снова начал сдавать. Родители, опасаясь возвращения прежней болезни, вызвали врача. Он не знал, что ответить.

— Похоже на нервы. Но с чего бы нервничать двенадцатилетнему подростку? — Врач пытливо оглядел мой череп: — Что у тебя с волосами? Такое впечатление, что они выпадают.

Я пожал плечами и обвел глазами комнату, словно пытался найти свои волосы.

— Только этого не хватало! — закричал отец. — Он лишается волос? Боже, что же это за ребенок?