Демоны Дома Огня - Александра Груздева Страница 14

Порошок из роз. И на месте убийства доктора Хински тоже цвели розы. Юлия большим пальцем прижала окурок к краю стола, вытерпев жало боли. Помогает не заснуть и держать ум на пике напряжения. Наши мысли ведь всего-навсего электрические импульсы, которым время от времени требуется встряска. А еще будут утверждать, что орден Красной Розы всплыл в расследовании случайно. Нет, провидица знает, о чем говорит.

И крови почти не было, даже на земле, лишь у мальчишки вся рубашка была пропитана ею, но, как выяснили эксперты, группа не совпадала с группой Роберта Хински. Адвокат Антонио Аменти тут же обратил внимание суда на этот факт, но, вместо того чтобы предположить, что мальчишка убил еще кого-то, представил дело так, будто малец вылил на себя по неосторожности содержимое склянок из лаборатории Хински, которая располагалась тут же на вилле, в гостевом домике. К несчастью, в лаборатории действительно находились образцы крови, но все пробирки были разбиты, содержимое их перемешалось…

Порошок из роз. Юлия тогда, как безумная, ухватилась за эту ниточку и тянула за нее, пока та не оборвалась. Сакович перебрала все продукты, в которых использовались розы, хоть капля розовой воды или розового масла. Она беседовала с балканским табачным магнатом, фабрика которого выпускала сигариллы с добавлением лепестков роз, с главным парфюмером французской марки «Герлен», использовавшим настоящую розовую эссенцию, а не ее искусственный заменитель в своих духах, с производителями косметики на основе розовой воды, даже с теми, кто варит варенье из роз, и тому подобными. И всюду Юлия тщательно вникала в процесс производства, чтобы понять, не входит ли в состав особым образом обработанный тончайший белый порошок из роз. Безрезультатно.

Беседуя с одним английским селекционером, Юлия Сакович услышала имя – Гильяно. «Самые прекрасные розы выращивают в поместье Гильяно, – сказал селекционер. – Правда, сам я не видел, – добавил он, – но счастливчики рассказывали». Больше с ним не удалось поговорить, его нашли на следующий день в спальне захлебнувшегося собственной кровью. Несчастный случай – у бедняги внезапно пошла горлом кровь, и он не успел позвать на помощь.

Она захлопнула крышку ноутбука. Не пишется, хоть плачь. Но не лить же слезы… Лучше залить в себя что покрепче. На первом этаже есть бар – это Юлия отметила, когда заселялась в отель.

Она подсела к стойке и первые две стопки текилы выпила, не отрывая взгляда от бармена. Темноволосый итальянец с глазами, полными влажного блеска. Перекинутое через плечо полотенце, к концу смены ставшее из белого серым. Ловкие руки, которые проворачивают десяток дел сразу: протирают бокалы, наливают выпивку, выставляют ее перед клиентом, подсчитывают деньги и жестикулируют, подкрепляя свои слова в разговоре. Достаточно ловкие руки, чтобы отвлечь ее от неудачи со статьей этой ночью. Но с третьей рюмкой она повернулась спиной к стойке и оглядела бар – может, есть еще кто-нибудь подходящий? И заметила в углу Антонио Аменти. Он корпел над бумагами, подливая в бокал вино из бутылки, и тут же выпивал его до дна большими глотками, как воду. Юлия хмыкнула – уж такую удачу она не упустит. Она заказала бутылку кьянти. Взяла бокал и направилась к столику Антонио.

– Привет! – Она плюхнулась на диванчик, и сережки-кольца подпрыгнули у нее в ушах.

Антонио поднял на нее глаза, истерзанные мелким шрифтом документов. Увидев, что перед ним женщина, он привычно улыбнулся и взял любезный тон:

– Мы знакомы?

– Возможно, вы меня не помните, хотя мне трудно в это поверить. Я журналист. Пишу о процессе над Яном Каминским. А вы его адвокат.

– А… припоминаю… вы разыскиваете адептов ордена Красной Розы. В каждом несчастном видите либо монстра, либо демона.

– Ну вот, оказывается, вы меня знаете. Юлия Сакович. – И она протянула руку через стол.

Он пожал ее:

– Антонио Аменти. – И прикрыл папку с документами от ее любопытных глаз. Юлия разлила вино по бокалам:

– Я наводила о вас справки, синьор Аменти…

– Тони.

– Тони… Ни одного проигранного дела. Прямо настоящий адвокат дьявола.

– Или простое везение, – возразил он. – Курите? – И достал из кармана коробочку с сигариллами. Тисненая золотая роза на крышке… – Те самые балканские, с добавлением лепестков роз. Он прикурил сигариллу и передал ее Юлии, она осторожно приняла ее из пальцев Антонио. Вдохнула душистый дым и, хоть не собиралась задавать главный вопрос так быстро, неожиданно даже для самой себя спросила:

– Знаете, где находится поместье Гильяно? – Потому что сама так и не смогла его найти.

«Она сказала „поместье“, а не „Дом“. Значит, ничего толком не знает о семье Гильяно», – оценил ситуацию Антонио, прищуриваясь сквозь дым, и покачал головой. Этот жест можно было расценить как «не знаю», «пока не скажу» или «что я получу, если скажу?». Юлия выбрала последний вариант.

В номере наверху она скакала на нем до изнеможения и, прежде чем рухнуть во взбитые, как сливки, простыни, пробормотала, вцепившись ногтями ему в грудь:

– Устроишь мне приглашение к Гильяно?

Антонио скривился от боли и промычал что-то нечленораздельное. Даже на пике блаженства он не мог бы пообещать ей то, что она просила. Но теперь он обязан был передать ее просьбу дону Гильяно.