Королевский лес. Роман об Англии - Эдвард Резерфорд Страница 14

Разговор был вполне дружеским. Исправно следуя совету Вальтера, Адела пристально наблюдала за всем, что делала и говорила хозяйка. Госпожа, без сомнения, чувствовала себя здесь как рыба в воде. Она отлично разбиралась во всем, что касалось хозяйства. Кухня, где мясо уже сидело на вертелах; кладовка, где она держала припасы; ее сад с травами; ее вышивки, которыми она со старой нянькой вполне оправданно гордились – обо всем этом она говорила с теплом и вполне дружелюбно. Но стоило Аделе спросить о чем-нибудь вне этих границ – о поместье или политике графства, – как она с легкой кривой улыбкой отвечала: «О, я оставляю все это мужу. Разве вы не считаете, что это мужские дела?»

Но в то же время она явно знала всех окрестных землевладельцев, и Аделе было трудно поверить, что леди Мод не имеет никакого понятия об их делах. Однако, судя по всему, она не считала для себя подобающим признать такую осведомленность. Адела осознала, что леди Мод решила для себя, кем быть и что она обязана думать. Она поступает так, полагая, что это идет ей на благо. Нет сомнений, подумала Адела, что, несмотря на жеманную улыбочку, она считает меня дурой, коль скоро я не играю в ту же игру. Адела заметила и то, что по ходу мирного вышивания леди Мод почти ни о чем не спросила ее саму, хотя не могла сказать почему – из-за отсутствия интереса или из нежелания смущать бедную родственницу Вальтера.

Днем все отправились на конную прогулку. При огромных полях, ухоженных фруктовых садах, изобилующих рыбой прудах имение выглядело образцовым. Не приходилось сомневаться, что Хью де Мартелл отлично знает свое дело. Достигнув длинного отрога, восходившего к вершине хребта, мужчины пустили коней легким галопом. Адела предпочла бы последовать за ними в том же темпе, но леди Мод была непреклонна:

– Полагаю, нам следует ехать шагом. Пусть мужчины скачут галопом.

В итоге Аделе пришлось остаться в ее обществе, и они одолели лишь половину подъема, когда возвращение мужчин вынудило их повернуть назад.

– Прекрасный вид, – заметил при этом Вальтер.

Вернувшись в дом, они обнаружили, что слуги поставили в зале столы на козлах, застелили их тканью, и в скором времени хозяева и гости сели трапезничать. Поскольку в этот день они еще ничего не ели, был подан полноценный обед. Все было сделано спокойно и красиво. Небольшая процессия слуг доставила хлеб и бульон, лосося и треску, три вида мяса. Хью де Мартелл управлялся самостоятельно; леди Мод обслуживала Вальтера, подкладывая ему еду с собственной тарелки. Вино – подлинная редкость – было прозрачным и добрым, чуть приправленным специями. Были поданы свежие фрукты, сыры и орехи. Тирелл делал леди Мод учтивые комплименты при каждой перемене блюд, а Мартелл взял на себя труд развлечь Аделу забавной историей о купце из Нормандии, который не знал английского. Наверное, она выпила самую малость лишнего.

Но откуда ей было знать, что она совершает ошибку, упоминая Нью-Форест? Поскольку, по мнению Вальтера, она выставилась там такой дурой, он, видимо, предполагал, что она не коснется темы оленьей охоты. Кто его знает. Так или иначе, она всего лишь спросила хозяйку, бывала ли та в Нью-Форесте.

– В Нью-Форесте? – Вид у леди Мод стал слегка ошарашенный. – Не думаю, что мне туда хочется. – Она послала Вальтеру свою кроткую улыбочку, как будто Адела сказала нечто недопустимое в обществе. – Там живут чрезвычайно странные люди. Вы бывали там, Вальтер?

– Только раз или два. С королевской охотой.

– Ах, ну так это другое дело.

Адела перехватила неодобрительный взгляд Вальтера. Он явно хотел, чтобы она сменила тему. Но этим и привел ее в раздражение. Почему с ней постоянно обращаются как со слабоумной? Он в любом случае унизит ее.

– Я ездила по Королевскому лесу одна, – сообщила она небрежно. – Я там даже охотилась. – Она выдержала паузу, чтобы ее слова дошли до всех. – С вашим мужем. – И послала Вальтеру бодрую, вызывающую улыбку.

Но какой бы реакции она ни ждала, полученная стала неожиданностью.

– Хью? – Леди Мод нахмурилась, затем чуть побледнела. – Ты охотился в Нью-Форесте? – Она смотрела на него вопрошающе. – Это правда, дорогой? – спросила она странно тонким голосом.

– Да-да, – поспешно ответил тот, тоже хмурясь. – С Вальтером. И с Колой. Весной.

– Мне кажется, я об этом не знала. – Она смотрела на него с тихим укором.

– Уверен, что знала, – твердо ответил он.

– Вот как… Что ж, – кротко отозвалась она, – теперь знаю. – И криво улыбнулась Аделе, после чего с напускной игривостью добавила: – Охота в Королевском лесу истощает мужчин.

Вальтер смотрел в тарелку. Что до Мартелла, то не промелькнуло ли на его лице раздражение? Легкое движение плеча? Почему он ей не сказал? Не было ли у поездки в Нью-Форест какой-то другой причины? Первый ли это случай? Адела не находила ответа. Если он время от времени сбегал от жены, то Адела сомневалась в ее гневной реакции, чем бы он ни занимался.

На помощь пришел Вальтер.

– Кстати, о делах королевских, – хладнокровно заметил он, словно не вышло никакого казуса, – вы слышали…

И мигом позже он уже рассказывал о последнем скандале при королевском дворе, который был вызван оскорбительными словами, брошенными королем каким-то монахам. Нетерпимый к религии, Руфус редко удерживался, когда представлялся случай подразнить церковников. Кроме того, как обычно, нормандский король ухитрился быть грубым и в то же время потешным. Несмотря на несомненное потрясение, леди Мод вскоре уже смеялась так же, как и ее муж.

– Откуда ты это знаешь? – осведомился Мартелл.

– Да как же, от самого архиепископа Кентерберийского, – признался Вальтер, чем вызвал новый взрыв хохота.

Аделу весьма позабавил факт, что Тирелл каким-то образом сумел втереться и в окружение святого архиепископа Ансельма.

Приободренный успехом, Вальтер принялся их развлекать. Истории так и сыпались. Остроумные, смешные, преимущественно о великих мира сего, часто сопровождавшиеся наказом не повторять никому. Вальтер был хорошим рассказчиком. Такой придворный любого приведет в восторг, польстит ему, околдует. Для Аделы это стало откровением. Она никогда не думала, что Вальтер может быть таким очаровательным. Но только не по отношению к ней. Но он искусен, этого не отнять. Желанию вопреки, это произвело на нее впечатление.

Дошло до нее и другое: если она раздражает его, то так ли уж он виноват? Этот умный Вальтер Тирелл породнился с могущественными Клэрами и дружит с сильными мира сего. Так вправе ли она сетовать на то, что он стыдится ее, Аделы, совершающей глупость за глупостью?

Когда спустя какое-то время довольная компания распалась и собралась пораньше лечь спать, Адела подошла к нему и пробормотала:

– Прости. Я продолжаю делать глупости, да?

К ее удивлению, он ответил вполне доброй улыбкой:

– Я тоже виноват, Адела. Не очень-то хорошо я с тобой обходился.