Непреодолимое черничное искушение - Мэри Симсес Страница 14

Я поехала по городу и останавливалась шесть раз. Последний – в закусочной «Три пенни», где аромат свежеиспеченных яблочных пончиков просто валил с ног. Положив две двадцатки на прилавок, я собрала все экземпляры газет и бросила их в багажник. И испытала такое облегчение, словно сбросила с плеч тяжелую ношу. Инцидент с «пловчихой» официально был исчерпан.

Было уже два часа дня. Я настроила навигатор на адрес Чета Каммингса и поехала к нему. Когда я выехала на Дорсет-Лейн, я увидела, что зеленая «Ауди» стоит там же, где и раньше. Я снова стучала в дверь, снова заглядывала в окно кухни, но мне по-прежнему никто не открыл.

Я села в машину и стала думать, что делать дальше. Я могла вернуться в «Виктори Инн», открыть свой портфель и немного поработать. Это было бы верное решение. Но день был таким прозрачным, а небо таким невероятно голубым…

Я открыла окно и позволила легкому бризу овевать мне лицо. Большинство зданий здесь были старыми – я решила, что они относятся к началу двадцатого века. Перед каждым была зеленая лужайка и садик, в котором росли рудбекии, люпин, анютины глазки, ромашки, вереск. У меня перед глазами стояла бабушка – как она была маленькая, как она копалась в одном из этих садиков, возилась с цветами, точь-в-точь как потом, когда стала взрослой… такой я ее и запомнила: с садовыми ножницами в руках, в желтой шляпе на голове. Она всегда напевала себе под нос, выпалывая сорняки, или обрывая увядшие лепестки, или подкладывая удобрения то здесь, то там.

Было невыносимо грустно понимать, что я никогда больше ее не увижу. Я с трудом сдерживала слезы. Так хотелось просто прижаться к ней! Может быть, я и сюда, в Бейкон, поехала именно потому, что надеялась: здесь получится связаться с ней… пусть не напрямую, а через Чета Каммингса. Но, возможно, этого не случится. Возможно, я проделала весь этот долгий путь напрасно.

Я разглядывала дома вдоль улицы и вдруг подумала о доме, в котором выросла бабушка. А что если она тоже жила на этой улице? Может быть, я сейчас смотрю прямо на ее дом? И я поняла, что кое-что все-таки могу сделать: я могу найти бабушкин дом! И это не так уж сложно осуществить. Недвижимость была как-никак моей специальностью. Я представила себе, как подъезжаю к одному из вот тех домов в новоанглийском стиле, зная, что когда-то в нем жила бабушка, как разглядываю этот дом…

И мне стало гораздо лучше.

Я достала свой мобильник, подключилась к Интернету и нашла номер секретариата городского совета – там должны были знать, где хранятся документы, касающиеся недвижимости. Женщина, которая взяла трубку, любезно сообщила мне, что документы хранятся прямо у них, на Магнолия-авеню, 92, в архиве. Ну вот, наконец-то все идет так, как должно идти.

Здание городского муниципального совета на Магнолия-авеню, 92, представляло собой одноэтажный особняк из красного кирпича с четырьмя окнами по фасаду, белыми ставнями и белым куполом над двойными входными дверями. Его, должно быть, построили в шестидесятых годах двадцатого столетия – оно было не слишком современное, но и не такое уж старое.

Я вошла внутрь, и в нос мне ударил запах аммиака – не сильный, но вполне отчетливый. Из бумажки на стене я узнала, что секретариат располагается в комнате номер 117. К тому моменту, как я подошла к нужной мне двери, запах аммиака сменился запахом соуса для спагетти. За одним из двух столов, стоящих за дверью, восседала дама с коротко стриженными седыми волосами и лицом мопса – она ела пенне с соусом маринара из пластиковой тарелки.

Стол ее был полностью завален не пойми чем: бумаги, какие-то блокноты, сплошь испещренные черными неразборчивыми закорючками, кучи конвертов, из которых торчат уголки разнообразных документов, ручки, маркеры, скрепки… Табличка сообщала мне, что зовут даму Арлен Флетч.

Она отложила свою пластиковую вилку и уставилась на меня, ожидая, что я заговорю первая.

– Я Эллен Брэндфорд, – протянула я руку. – Из Нью-Йорка, – добавила я и не сдержала улыбки при виде ярко-желтой микроволновки в маленьком шкафчике в дальнем конце комнаты.

Арлен сначала посмотрела на мою руку – и только потом пожала ее.

– Моя бабушка жила в Бейконе во времена своей молодости.

Арлен кивнула и помешала свою пасту в тарелке – над тарелкой завился едва заметный парок.

– Она недавно умерла… – я сделала паузу, ожидая реакции, но Арлен только снова взглянула на меня снизу вверх. Где-то в коридоре хлопнула дверь и раздался взрыв хохота. – Я приехала сюда выполнить одно ее поручение, – продолжала я. – И раз уж я все равно здесь – хотелось найти дом, в котором она выросла.

Арлен аккуратно подцепила зубчиками своей вилки несколько макаронин, а затем отправила их в рот.

– Я так понимаю, адреса у вас нет.

– Точно! – подхватила я, радуясь, что она все-таки может говорить. – Именно адрес мне и нужно найти!

Она опустила взгляд и несколько секунд смотрела в свою тарелку, так что я даже подумала, что она сейчас попросит меня удалиться и подождать минут двадцать, пока она не закончит есть. Но вместо этого она улыбнулась и сказала:

– Что ж, тогда вы пришли туда, куда надо.

Она привела меня в соседнюю комнату, где не было окон и пахло пылью и затхлостью. Если не считать стола, на котором стояли два компьютерных монитора, комната была от пола до потолка заставлена металлическими книжными шкафами. И я поняла, что в этих шкафах, заполненных регистрационными книгами, а также в компьютерной базе содержатся все записи, касающиеся недвижимости Бейкона, с незапамятных времен. Здесь было все: документы о праве собственности, закладные, налоговые вычеты, отчуждение за долги… Обеспечение решения суда, уведомления о банкротстве, соглашения и ограничения, дополнения и упрощения. И где-то среди всего этого – документ о праве собственности на недвижимость, выписанный на имя родителей моей бабушки.

– О'кей, давайте я покажу вам, как это работает, – сказал Арлен, беря карандаш и помахивая им, словно дирижерской палочкой. – Итак, кто-то приносит документ. Допустим, свидетельство о праве собственности. Или это может быть закладная, к примеру, или…

– Простите, – перебила я. Я подумала, что, может быть, стоит сэкономить ее и мое время, рассказав ей, что я провела сотни часов в таких вот комнатках, ища соответствующие документы, пока была младшим партнером. Но выражение ее лица было таким серьезным, таким строгим, что я решила лучше потерпеть. – Извините, – сказала я. – Я подумала, что у меня есть вопрос… но на самом деле нет.

Она кивнула.

– Что ж, пусть это будет свидетельство о праве собственности. Сесил или я – он сидит вот там, – она указала на пустой стол, – мы закладываем его в эту машину, – она кивнула в сторону видавшего вида штемпельного аппарата, – и он ставит на документе дату и время, чтобы потом не было никаких вопросов, – она направила свой карандаш на меня: – Это может быть очень важно, особенно когда начинается спор между двумя претендентами на собственность, знаете ли.