Голливудская трилогия. В 3 книгах. Книга 1. Торговцы грезами - Гарольд Роббинс Страница 14

— Ты здорово набрался, — сказал он ему. — Тебе пора спать.

Несмотря на протесты Джо, его затолкали в спальню.

Он упал на кровать и тут же отключился. Все дружно принялись раздевать его, но Мэй сказала, что очень устала, и, плюхнувшись на кровать рядом с Джо, сразу же заснула.

Джонни и Фло посмотрели друг на друга и захихикали.

— Ну, как хотят! — торжественно сказал он.

Спотыкаясь, они вместе вышли из комнаты и направились в другую спальню. Когда дверь за ними закрылась, Фло повернулась к Джонни и с улыбкой протянула к нему руки.

— Я тебе нравлюсь, Джонни? — спросила она.

Он посмотрел на нее. Странно, сейчас она совсем не казалась пьяной. Он притянул ее к себе.

— Конечно, ты мне нравишься, — сказал он.

Глядя на него, она продолжала улыбаться.

— Так чего же ты ждешь? — возбужденно сказала она.

Секунду он стоял не шевелясь, а затем поцеловал ее и почувствовал, как она прижалась к нему. Он нащупал вырез на платье, и его рука скользнула вниз. Грудь у нее была мягкой и податливой. Он повернул Фло к постели.

Девушка засмеялась.

— Подожди, Джонни. Не надо портить платье.

Она выскользнула из его объятий и разделась.

«Джо был прав, — мелькнула у Джонни мысль. — Я вел совсем неправильный образ жизни». Но тут же сам себе мысленно возразил, что у него просто не было времени для того, чтобы себя ублажать.

Фло шагнула к нему, оставив платье лежать на полу.

— Видишь? — Она улыбнулась. — Так гораздо лучше, правда?

Он молча обнял ее. Их губы встретились. Едва Джонни приник к ее пылающему телу, как все мысли вылетели у него из головы.

Голова разламывалась. Джонни встал с постели, взял со стула белье и с трудом оделся. Сделав несколько неверных шагов в сторону, он повернулся к кровати. Несколько секунд смотрел на девушку, затем, подойдя, поднял край одеяла.

Девушка повернулась.

— Джонни, — прошептала она во сне. На ней ничего не было.

На него нахлынули воспоминания о ее горячем, прижавшемся к нему теле. Джонни опустил одеяло и направился к ванной.

Закрывшись, он включил свет. Резало глаза. Джонни подошел к умывальнику и включил холодную воду, раковина быстро наполнялась. Наклонившись, он, помедлив секунду, решительно сунул голову в ледяную воду.

Наконец Джонни почувствовал себя лучше. Взяв полотенце, вытерся и, поглядев на себя в зеркало, провел пальцами по подбородку. Надо бы побриться, но времени на это не оставалось.

Он вышел из ванной, оделся и, не разбудив никого, тихо вышел из дому. Утренний воздух был чистым и бодрящим. Джонни взглянул на часы. Шесть тридцать. Если поспешить, можно успеть на утренний поезд в Рочестер.

7

Джонни вошел в кухню. Здесь было тепло и уютно. От раскаленной печи исходил жар.

— Где Питер? — спросил он.

Эстер накрыла кастрюлю крышкой и повернулась к нему.

— Вышел погулять, — ответила она.

Он удивленно поглядел на нее.

— В такую погоду? — спросил он, подходя к окну и выглядывая.

Снег падал тяжелыми хлопьями. На улице лежали сугробы. Джонни обернулся к Эстер:

— Да ведь все завалено снегом!

Она беспомощно развела руками.

— Я говорила ему, — ответила Эстер, — но он все равно ушел. В последние дни Питер просто места себе не находит.

Джонни понимающе кивнул головой. Он и сам заметил, что с Питером что-то происходит с тех пор, как они вынуждены были закрыть кинотеатр на три дня из-за сильного снегопада. Летом они заработали достаточно денег, но теперь, с приходом зимы, доходы резко упали.

Эстер посмотрела на Джонни. Она все еще думала о муже.

— Не знаю, что с ним такое в последнее время, — сказала она, ни к кому не обращаясь. — Никогда таким его не видела.

Джонни сел на стул рядом с ней, его брови удивленно поднялись.

— Что вы имеете в виду? — спросил он.

Она поглядела на него, стараясь найти ответ на мучившие ее мысли.

— С тех пор, как мы открыли «Никельодеон», Питер очень изменился, — мягко сказала она. — Раньше, если дела шли неважно, это его не беспокоило. Теперь каждое утро он стоит у окна и проклинает снег: «Эта погода обходится нам очень дорого», — говорит он.

Джонни улыбнулся.

— Ничего страшного, — сказал он. — Когда я работал в балагане, мы говорили, что не все коту масленица. Тут ничего не поделаешь.

— Я сказала ему, что нам вроде не на что жаловаться, дела и так идут хорошо, но он ничего не ответил и вышел из дома.

Эстер села на стул напротив Джонни и посмотрела на свои руки, сложенные на коленях. Когда она снова подняла на Джонни глаза, в них стояли слезы.

— Мне кажется, что я больше не понимаю его. Он стал совершенно другим человеком, незнакомым. Я вспоминаю, когда в Нью-Йорке Дорис была еще малышкой, доктор сказал, что единственное, что может ее спасти — это переселиться куда-нибудь из города. Питер продал свое дело, и без всяких колебаний мы переехали сюда. Интересно, сделал ли бы он это сейчас?

Джонни поерзал на стуле. Ему стало неловко от ее откровенности.

— В последнее время он работает на износ, — сказал он, пытаясь успокоить Эстер. — Не так уж и просто — совмещать два дела.

Она улыбнулась сквозь слезы в ответ на эту неуклюжую попытку успокоить ее.

— Не говори так, Джонни, — попросила она мягко. — Я ведь лучше знаю. С тех пор как ты вернулся, «Никельодеоном» занимаешься ты.

Джонни покраснел.

— Но ведь вся ответственность на нем, — неубедительно произнес он.

Она взяла его за руку, улыбаясь.

— Спасибо, что стараешься меня успокоить, но кого ты хочешь обмануть?

Кастрюля с супом на плите начала кипеть. Эстер освободила руку и встала. Взяв ложку, она принялась помешивать суп, продолжая разговаривать с Джонни.

— Нет, дело не в этом. Что-то его гложет, а я никак не могу понять что? Питер все больше отдалялся от меня. — В ее голосе звучала безнадежность.

Она стала вспоминать, как Питер впервые появился в доме ее отца. Ей было тогда четырнадцать лет, а Питер был годом старше.

Он только что сошел с корабля, у него было письмо от брата отца, живущего в Мюнхене. Питер выглядел совсем зеленым мальчишкой, особенно в пиджаке, из которого он явно вырос.

Отец Эстер дал ему работу в небольшом скобяном магазине на Ривингтон-стрит, и тогда же Питер начал ходить в вечернюю школу. Эстер помогала ему овладеть английским.