Грезы о Вавилоне - Ричард Бротиган Страница 14
Грезы о Вавилоне - Ричард Бротиган читать онлайн бесплатно
— Хозяйка? — спросил я, когда они закончили спускать ее по лестнице. Именно так спросил бы частный сыщик. Мне нравится поддерживать форму.
— Угу, — ответил один.
— Что было? — спросил я.
— Мотор, — ответил другой. Плакальщики-любители тоже спустились по лестнице посмотреть, как служители заканчивают выкатывать хозяйку из здания. Ее тело сунули сзади в похоронный фургон. Внутри уже лежал один труп, поэтому ехать до морга в центр города ей будет не так одиноко. Наверное, всяко лучше, чем в одиночку.
Служители закрыли за ней и ее новообретенным другом дверцу. Медленно обошли фургон и забрались на переднее сиденье. Во всей их манере сквозила бесцеремонная обыденность. К мертвым телам они относились примерно так же, как молочник — к пустым бутылкам. Их просто подбираешь и увозишь.
Когда хозяйка уехала, я пошел по коридору к своей квартире, как вдруг передо мной отчетливо проступила светлая сторона ситуации. Старуха владела зданием, была вдовой и не имела ни родственников, ни друзей. Наследство у нее наверняка в полном беспорядке. На то, чтобы во всем разобраться, уйдут месяцы, поэтому никто не станет теребить меня с задолженностью по квартплате.
Какая удача!
Сегодня и вправду мой день.
Такого дня у меня не бывало с тех пор, когда пару лет назад по мне проехал автомобиль и сломал мне обе ноги. Компенсацию за это мне выплатили недурную. Хоть я и пролежал на вытяжке три месяца, это гораздо лучше, чем зарабатывать себе на жизнь, — и — что за дивное было время — грезить о Вавилоне в больнице.
Я чуть не проклял выписку.
Наверное, было заметно.
Медсестры даже пошутили.
— Почему такой мрачный? — спросила одна.
— Как на похороны собрались, — добавила вторая.
Они не знали, как уютно в больнице — просто лежать, все твои прихоти выполняют, а делать практически нечего, можно лишь грезить о Вавилоне.
В ту секунду, когда я выбрался из дверей больницы на костылях, все покатилось под уклон. И не выходило из штопора до сегодняшнего дня, но день этот — я вам доложу: клиент! Патроны для револьвера! Пять долларов! И лучше всего — мертвая домохозяйка!
Кто может требовать большего?
Промозглая неряшливость моей квартиры ничуть не изменилась, пока меня не было. Ниже падать уже некуда… Господи, как я мог жить так, как жил? Даже страшно. Я переступил через какие-то неопределенные предметы, валявшиеся на полу. Я намеренно к ним не очень присматривался. Не хотелось знать, что это такое. Кроме того, я старался не смотреть на кровать.
Моя постель напоминала нечто уместное в палате психиатрической клиники для буйных. Я не был мастером по заправке постелей, даже когда на меня находил стих заправлять их, а такие дни давно минули.
Мать постоянно орала на меня:
— Почему ты не заправляешь постель? Неужели я должна все делать за тебя?
Когда же я заправлял постель, она орала:
— Почему ты не заправляешь постель, как полагается? Посмотри на свои простыни! Они петлями перекручены.
Я прямо не знаю, что делать! Смилуйся, Боженька, смилуйся надо мной!
И теперь я должен ей восемьсот долларов, постель моя напоминает виселицу, на которой вздернули тех, кто покушался на Авраама Линкольна, а матери я на этой неделе не позвонил.
Чтобы произвести впечатление на клиента, следовало принять душ, поэтому я разделся и уже совсем было повернул кран, когда понял, что у меня нет мыла. Последний обмылок я смылил несколько дней назад. Кроме того, бритва моя обладала лезвием настолько тупым, что им и грушу не побрить.
Я подумал было снова надеть на себя одежду, выйти и купить мыла и бритвенных лезвий, но вспомнил, что на милю в округе не осталось ни одной лавки, которой я не был бы должен. Стоит сверкнуть этой пятидолларовой банкнотой перед каким-нибудь лавочником, и он меня на куски разорвет. Нет, сэр…
Что же мне делать?
Занять мыло или бритвенное лезвие у кого-нибудь из соседей я тоже не мог, поскольку не осталось ни одного, у кого бы я уже не занимал, будто лесной пожар. Мне бы не ссудили даже пластырь, возьмись я резать себе горло. Я обдумал все это очень тщательно. Мысли мои двигались примерно так: вода важнее мыла. То есть, что такое мыло без воды? Ничто. И больше ничего. Поэтому логично, что вода справится с ситуацией сама по себе, а кроме того, это лучше, чем ничего, если вы понимаете, о чем я.
Убедив себя в том, что это логично, я пустил воду и шагнул под душ. И немедленно шагнул из-под него.
— ЙЕУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУ УУУУУ! — завопил я, прыгая от боли.
Вода была обжигающе горяча, и я за это расплачивался. Очень жаль, что мышление не донесло меня до того места, в котором температуру воды следует отрегулировать так, чтобы выдержал человек.
Ну что ж…
Простой недогляд с моей стороны. Как только боль утихла, я подкрутил горячий и холодный краны, дабы они сочетались в создании приемлемой среды для принятия душа без мыла.
Обычно в душе я пою, поэтому я начал петь в душе:
О собирайтесь, верные, возрадуемся вместе, О собирайтесь, собирайтесь в Вифлеем. Придите и узрите, как Царь Ангелов родился…
Я всегда пою в душе рождественские гимны.
Несколько лет назад, когда я жил в квартире пошикарней, со мной провела ночь одна женщина. Она работала секретаршей у торговца подержанными автомобилями. Мне она очень нравилась. Я лелеял надежды, что у нас с нею завяжется что-то потяжелее, а также что мне скинут несколько долларов с подержанной машины.
Мы вместе сходили на несколько свиданий, но тут был наш первый раз вместе в постели, и у нас все неплохо получалось — по крайней мере, я так считал. То были дни, когда у меня имелось мыло, поэтому утром я отправился в душ. Когда я выходил из комнаты, она еще лежала в постели. Я зашел в душ и запел:
И вот в полночный час раздался старый добрый гимн…
Я пел себе и пел…
После душа я вернулся в спальню, а женщины там не было. Она встала, оделась и ушла, не сказав ни слова, однако на столике у кровати оставила записку.
В записке говорилось:
«Уважаемый мистер Зырь, Спасибо за приятно проведенное время. Пожалуйста, больше не звоните мне.
Искренне Ваша, Дотти Джоунз».
Наверное, некоторым не нравится слушать рождественские гимны в июле.
Я завершил личную гигиеническую оргию, закатив своему лицу самый неэффективный сеанс бритья в мире — благодаря тупости бритвенного лезвия, самого острого, что у меня было.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии