Знай, что я люблю тебя - Луис Леанте Страница 14

Меньше чем через час вернулся внедорожник, на котором привезли иностранку. Командир конвоя с сомнением заглянул в кузов — он все еще не мог отделаться от мысли, что все, рассказанное африканкой про ужаленную скорпионом женщину, на самом деле плод ее воспаленного зноем мозга. «Мертвая?» — спросил он водителя «тойоты». «Трудно сказать наверняка». Офицер подошел к Азе и раздраженно ткнул пальцем в автомобиль: «Залезай в машину. Мои люди отвезут тебя в Смару. Оттуда можешь идти куда хочешь». Аза поднялась, спрятала оставшуюся еду, еще раз хлебнула из фляжки и попросила: «Скажите хотя бы, в какой стороне Ауссерд». Мужчина готов был взорваться от охватившего его бешенства. Он до крови закусил губу. До этого момента ему верилось, что, если он будет с ней достаточно строг, женщина выкинет из головы свои безумные бредни, станет послушной и перестанет выставлять его идиотом перед новобранцами. «Хорошо, воля твоя. Иди в этом направлении, не отклоняясь от курса. Через десять часов, если сможешь держать хороший темп, достигнешь Ауссерда». Последнюю фразу он произнес с нажимом, надеясь, что женщина все же передумает, услышав, сколько ей придется идти. Аза, тем не менее, продела голову в ремень фляжки, перекинув ее через плечо, и подошла к внедорожнику, где лежала ее несчастная подруга. «Не задерживай нас, — сказал ей водитель, — она уже несколько часов в коме». Сахарави решительно направилась прочь, следуя по прямой линии, ни на секунду не отводя взгляда от точки на линии горизонта, указанной командиром конвоя. Для Азы это был единственный способ спасти свою жизнь. Солдаты пристально смотрели вслед ее удаляющейся фигурке, пока наконец офицер не начал орать на них, командуя грузиться в машины и следовать дальше.

Палата, в которой лежала иностранка, была погружена в полумрак, хотя снаружи вовсю жарило солнце. Лейла сидела на полу, уютно устроившись в тени, и дремала, сморенная жарой. Главврач зашел в палату, пропустив вперед своего друга Мулуда.

Увидев их, медсестра поспешно вскочила и застегнула халат на все пуговицы. Они с полковником обменялись длинными затейливыми приветствиями. Потом все трое молча воззрились на лежащую на кровати пациентку. Лейла воспользовалась моментом, поправила как следует платок, накрыв им голову. Иностранка спала — дыхание ее было глубоко и спокойно.

— Она немного поела, — объяснила медсестра. — А вообще практически все время спит.

— Лейла сутки напролет сидит здесь, — сказал главврач другу.

— Когда нет других обязанностей, — возразила медсестра.

Полковник улыбнулся. Ему была очень любопытна необычная история счастливого спасения этой странной женщины.

— Улучшения есть? — спросил Мулуд Ласен.

— У нее уже спала температура, — ответила Лейла. — Иногда возвращаются галлюцинации, но жара как такового больше нет. Я выяснила только, что ее зовут Монтсе и что она приехала из Испании. Ее преследуют какие-то страшные видения, она явно что-то пережила, но я никак не могу понять, о чем идет речь.

— Видения? — переспросил полковник.

— Она кричит во сне и все время повторяет имя «Аза».

— Похоже на какое-то наваждение, — заметил главврач.

— Когда она проснулась, я ее спросила, что случилось. Она сказала: «Они убили Азу». Но была так взволнованна, что ничего толком не смогла объяснить.

Полковник задумчиво и пристально смотрел на спящую иностранку. Он был заинтригован ее тайной, но, увы — у него было катастрофически мало времени и слишком много других дел.

— Необходимо узнать, как она попала сюда, — сказал Мулуд Ласен. — Она не могла приехать одна. Кто-то наверняка уже должен был заявить о ее пропаже.

— Скоро уже месяц, как ее доставили к нам, — рассудительно проговорил врач. — Времени прошло достаточно, чтобы ее уже хватились и начали разыскивать.

— Да, несомненно. Чем больше я размышляю об этом, тем меньше вижу объяснений.

— Я вот еще чего понять не могу, — продолжила медсестра. — С каждым днем ей становится все лучше, но она страшно напугана. Не знаю, что с ней произошло, но она в шоке. Когда нам удастся вернуть ее рассудок в нормальное состояние, я попробую выяснить, что с ней.

— А до этого… — начал доктор.

— До этого мы ничего не в силах предпринять, — отрезал полковник. — Разве что опросить прибывших недавно из Испании. И если они ничего не знают об этой женщине, останется только ждать, пока ее здоровье не поправится настолько, что можно будет отправить ее обратно.

Заканчивая свою фразу, Мулуд Ласен уже подходил к двери. Главврач шел следом. Они коротко попрощались, и медсестра снова осталась один на один с пациенткой. Она присела на краешек кровати. Для Лейлы присутствие в госпитале этой загадочной иностранки стало уже чем-то обыденным, привычной частью ее работы. Ей было страшно интересно узнать тайну, которую хранила больная. Она положила руку ей на лоб и в который раз принялась разглядывать разметавшиеся по подушке волосы, белую кожу и ухоженные руки. Неожиданно женщина вздрогнула и широко распахнула глаза. Она не понимала, где находится. В ее мечущемся взгляде плескался страх.

— Аза! — пробормотала она в бреду. — Они расстреляли Азу. Ты должна сообщить всем.

— Кто такая Аза? — мягко спросила медсестра, стараясь не напугать пациентку еще больше.

— Аза? Она бежала вместе со мной, и нас поймали. Этот убийца выстрелил в нее. Это я виновата — я не должна была брать ее с собой.

— Кто убил ее? — настаивала Лейла.

Иностранка так же неожиданно закрыла глаза и замолчала. Неровное дыхание выдавало, какие мучительные образы заполняют сейчас ее сознание. Лейла тихонько взяла ее за руку и долго сидела рядом, боясь шевельнуться, пока больная не забылась глубоким сном.

* * *

«Эль-Оазис» казался Сантиаго Сан-Роману центром вселенной. Когда долгими вечерами он сидел с друзьями за шаткими столиками, покрытыми выцветшей клеенкой, или за барной стойкой, ему казалось, что весь мир вращается вокруг этого заведения. Никогда раньше он не испытывал ничего подобного. С бокалом коньяка в руке и верным Гильермо рядом, он забывался и не вспоминал о застарелой ране, что заставляла кровоточить его истерзанное сердце там, в Испании.

Чиновники Эль-Айуна собирались обычно в казино «Милитар» или в «Парадор Насьональ». «Эль-Оазис» оставался традиционным местом отдыха военных. Субботними вечерами он был заполнен до отказа, и не было ни в городе, ни вообще во всей провинции более шумного и посещаемого места. Хозяина «Эль-Оазиса» звали Пепе Эль-Боли — вечно уставший, замученный суетой андалузец. Его заведение было единственным во всей округе, где с негласного разрешения чиновников процветала проституция. В «Эль-Оазисе» было все, что нужно солдату для хорошего отдыха, — доступные девочки, бинго, покер, ставки, потасовки, коньяк и самые низкие цены во всей Западной Сахаре. Субботними вечерами кабак Пепе Эль-Боли больше напоминал поле боя. Шлюхи, одетые официантками, шли нарасхват, а азартные крики игроков заглушали орущий на полную громкость телевизор. Ни одно другое место в поселке не могло похвастаться такой бешеной популярностью, как «Эль-Оазис». Каждый, у кого выдавался свободный вечер в конце недели, рано или поздно оказывался здесь.