Шаги по стеклу - Иэн Бэнкс Страница 14

— Тише ты, болван, — одернул его изрядно захмелевший Грэм. — Вдруг услышат? — Глотнув из стакана, он с укором посмотрел на Слейтера. — И брось расхваливать свои прелести. Ты иногда меня просто достаешь. Сколько раз тебе повторять: я не «голубой».

— Боже мой, — сокрушенно выдохнул Слейтер, — честолюбия — ни на грош.

Сейчас, в погожий июньский день, Грэма позабавили эти воспоминания. Та вечеринка удалась на славу, даже если не считать, что там он познакомился с Сэрой; закусок выставили, хоть отбавляй, народ подобрался веселый, и незанятых девушек, как он заметил, было предостаточно. Не поддаваясь на самовосхваления Ричарда Слейтера, Грэм размышлял, как бы пригласить на танец одну из тех двоих — более привлекательную.

Вот интересно, подумалось ему, тот вечер остался далеко в прошлом, а воспоминания о нем сохранились свежими и яркими, словно все это случилось на прошлой неделе. Он дышал полной грудью. На пути ему попались почтовые служащие в униформе сортировочного участка Маунт-Плезант, которые остановились перекинуться парой слов возле небольшого кафе. У тротуара стояла большая итальянская машина ярко-красного цвета. Такая бы понравилась Слейтеру. Грэм улыбнулся своим мыслям и перешел через дорогу к сортировочному участку, от которого тоже пахло свежей краской.

Слейтер заметил Сэру, как только та появилась в дверях гостиной. Просияв, он поставил пластиковый стакан на каминную полку.

— Сэра, дорогуша! — окликнул он, пробился сквозь два кружка гостей и обнял ее за плечи. Она никак не отреагировала, но когда Слейтер отстранился, ее губы изогнулись в легкой улыбке. Грэм смотрел не отрываясь; он заметил, что девушка стрельнула глазами в его сторону. Слейтер повел ее к камину тем же путем, сквозь группки беседующих. Грэм остолбенел. Гости болтали напропалую, как ни в чем не бывало. Неужели ни один человек не обратил на нее внимания?-

Она была стройна, довольно высока. Густые черные волосы казались слегка спутанными, словно она не причесалась, встав утром с постели. Лицо, все открытые участки кожи пленяли белизной. Черное платье, отделанное чуть поизносившимся старинным кружевом, окутывало ее нежной пеленой, словно легкая черная пена. Поверх тонкого платья был надет стеганый китайский жакет в ярко-красных тонах; в гостиной сразу стало светлее. Черные чулки, черные туфельки на низком каблуке.

На ходу она стягивала перчатки. В скромном, глубиной в ладонь, вырезе ее платья виднелась причудливая белая полоска, похожая на широкое колье с необработанными краями, кое-как наброшенное на шею. Когда она приблизилась, он понял, что это шрам, который выделялся белизной даже на фоне ее бледной кожи. У нее были широко раскрытые, как от удивления, черные глаза, будто слегка оттянутые к вискам. Маленький рот обрамляли бледные губы, которые выглядели чуть крупноватыми, словно они были разбиты в кровь, а потом припухли. Никогда в жизни он не видел никого и ничего прекраснее; не успела она дойти от дверей до камина, а он уже понял, что влюбился.

— Познакомься, Сэра: это и есть милашка инженю, которого я пытаюсь соблазнить. — Слейтер светским жестом указал на Грэма. — Мистер Грэм Парк, прошу любить и жаловать; миссис Сэра ффитч. Самое блистательное и элегантное создание, появившееся на свет в Шропшире... не считая меня, разумеется.

Она остановилась, чуть склонив голову. У него заколотилось сердце. Наверно, по телу пробежала дрожь. Она смотрела на Слейтера сквозь черную паутинку волос, потом слегка наклонила голову в другую сторону и, оказавшись лицом к лицу с Грэмом, протянула ему свою изящную руку. Миссис! Значит, она замужем! Как же так? На какую-то долю секунды, на конечную, неразложимую единицу желания в нем вспыхнуло чувство — какое-то ранее неизведанное внутреннее устремление, но теперь это ничтожно малое, совершенно стандартное сообщение, всего из нескольких букв, внезапно погасило все его надежды, как грошовую лампочку. (Два года назад он со школьным приятелем, которого с тех пор не встречал, поехал на лето в Грецию, и как-то раз они сели в маленький битком набитый допотопный поезд, который в адскую жару тащился из Афин по выжженной солнцем равнине. За окном проплывала иссушенная охристая почва с однообразными колючими; кустарниками. Грохочущий вагон заполонили туристы с рюкзаками и одетые в черное греческие крестьянки с курами! Вдруг его приятель Дэйв закричал: «Гляди!» — и он, обернувшись, успел заметить Коринфский канал; будто лезвие рассекло пейзаж, сверкнуло синевой и на мгновение приоткрыло далекий кораблик среди бездны воздуха и света. А дальше опять потянулась бесплодная равнина.

— Здравствуйте, — произнесла она и стрельнула глазами на свою протянутую руку.

От него не укрылось, что Слейтер сделал глубокий вдох, запрокинул голову и, по своему обыкновению, должен был закатить глаза, но Грэм не стал, этого дожидаться: он быстро кивнул, перехватил стакан другой рукой и чопорно пожал холодную женскую ладонь:

— А... здравствуйте.

Сколько ей было лет? Двадцать с лишним? Он не стал задерживать рукопожатие. Она все еще смотрела ему в глаза. Ее фигура, как и все остальное, была прелестна; ему захотелось выть, а может, даже перебросить ее через плечо и кинуться наутек. Кто она такая? Зачем его терзает? Она не отводила взгляда. Спокойные, внимательные глаза, зрачок и радужка почти одного цвета. Математически безупречные скобки черных бровей. Он вдыхал ее благоухание: прохладное, резковатое, с ноткой мускуса, как изморозь на оконном стекле, за которым открывается хвойный лес.

— Не волнуйтесь, — произнесла она, улыбаясь, — Ричард о вас почти ничего не рассказывал. — Она перевела взгляд на Слейтера, который, взяв с каминной полки свой стакан, смотрел на них с усмешкой, если не сказать — с ухмылкой. Грэм пожал плечами:

— А о вас... — он запнулся, пытаясь проглотить комок в горле, чтобы скрыть свое восхищение, — о вас он вообще никогда не упоминал.

Улыбаясь, она перевела взгляд на Слейтера и засунула черные перчатки в карман стеганого жакета.

— Итак, молодые люди, — заговорила она, все так же переводя взгляд с одного на другого, — у меня к вам есть дерзкое предложение: а не выпить ли нам по стаканчику? Я, между прочим, тоже купила бутылку, но сунула не в тот карман, она выскользнула через дырку в подкладке и разлетелась вдребезги. — Ее брови выгнулись дугой, и Слейтер захохотал.

— Прекрасный рассказ, Сэра! Будь уверена, мы бы тебя простили, даже если бы ты с самого начала шла сюда с пустыми руками. — Он обернулся к Грэму. — Заметь, как Сэра одевается: ранний стиль благотворительного секондхэнда «Оксфам». Вполне возможно, она говорит правду. — Он погладил девушку по плечу и снова поставил стакан на каминную полку. — Прошу прощения, мэм.

Он начал протискиваться сквозь толпу гостей, которая почти заблокировала выход. Грэм и не заметил, в какой момент в гостиной сделалось жарко и многолюдно. Однако сейчас, когда Слейтер отошел, они словно оказались наедине. Девушка нагнулась, стоя на одной ноге, и занялась пряжкой на туфельке, но стала терять равновесие и шатнулась к нему! Он протянул руку; Сэра ухватила его за локоть, пробормотала нечто, что при желании можно было истолковать как «спасибо», а сама продолжала теребить пряжку.