Сто имен - Сесилия Ахерн Страница 14

— Но ведь меня уволили с канала. Какое отношение эта история имеет к «Etcetera»?

— Кто-то не дает рекламодателям покоя.

— Фанаты Колина Мерфи, — пробормотала она. — Ни перед чем не остановятся, только бы меня уничтожить.

— Мы не можем утверждать наверное, что это они, — вяло, без малейшей убежденности возразил Пит. Он провел рукой по волосам, таким пышным, идеальным, что потревоженные пряди тут же опускались на место, словно в рекламе «Хэд энд Шолдерс». Впервые Китти заметила, что ее начальник, пожалуй, даже красив.

— Значит, и ты решил меня отстранить.

— Нет. Я всего лишь прошу тебя не работать в редакции ближайшие три недели, пока я веду переговоры.

— Но как же с историей Констанс?

Пит устало потер глаза.

— Вот почему ты не хотел поручать ее мне! Поэтому ты обратился к Черил?

— Китти, у меня связаны руки. Это наш главный рекламодатель. Рвать с ними — самоубийство, я не могу этого допустить.

— Боб в курсе?

— Нет, и к нему ты с этим не пойдешь. Ему и без того несладко, потому-то мы с Черил и лезем из кожи вон.

— Я должна работать над этим сюжетом, — сказала Китти. У нее больше ничего не осталось в жизни, она изо всех сил цеплялась за это.

— Если рекламодатели настоят на своем, мы не сможем опубликовать материал под твоим именем. — Голос его тоже звучал устало. — Не вижу выхода.

Сейчас Пит казался Китти даже привлекательным. Похож на человека, а не на бульдога, как обычно.

— Я думала отныне подписываться Китти Логан, а не Кэтрин. Все равно меня так никто не называет, только мама. — Китти сглотнула. «Кэтрин Логан» — это имя сделалось жупелом, ей неловко было произносить его вслух, неловко представляться так Макгоуэнам, которых она обзванивала, она панически опасалась узнавания, их реакции и того, что из вежливости не произнесут вслух, но подумают. Она стыдилась собственного имени. Теперь она будет «Китти», начнет все заново.

Пит с жалостью смотрел на нее.

— Или еще лучше. — Она отмахнулась от его сочувствия и просветлела, ей пришла в голову отличная идея. — Пусть стоит имя Констанс. Это будет ее последняя публикация.

— Это невозможно, Китти. Нельзя поставить ее имя под твоей статьей. — Он удивился, но был, пожалуй, даже тронут ее готовностью опубликовать плоды собственного нелегкого труда анонимно. Это его смягчило. — Мы что-нибудь придумаем. Ты, главное, работай. Можешь заниматься этим дома?

— Не могу… Столько звонков мне не по карману.

Пит вздохнул, склонился над столом, уперся в него руками. На спине заиграли мускулы, и Китти вдруг — вот уж сюрприз! — ощутила влечение, желание помассировать его широкие плечи, прогнать скованность.

— Ладно, — тихо произнес Пит. — Звони из дома, счет передашь нам.

— Спасибо.

— Только придумай что-нибудь попроще, чем обзванивать весь справочник.

— Да, конечно.

Спускаясь по лестнице на первый этаж, Китти заметила на скворечнике перед домом надпись «ДЛЯ РЕКЛАМЫ». Каталоги и глянцевые брошюры лезли через край. Ей припомнилось, как Глен прятал часы под ее бельем. Где только не хранили свои вещи Боб и Констанс — наверняка в самом неожиданном уголке квартиры отыщется и ключ к этой истории. С этой мыслью она постучалась в дверь.

Открыла Тереза.

— Он прилег, дорогуша.

— Я хочу поработать в кабинете Констанс. И мне нужна ваша помощь: нужно найти телефонный справочник.

Тереза расхохоталась:

— Могу только пожелать вам удачи. Телефон я вчера нашла в ванной, в корзине для белья. Боб сказал, он слишком громко звонит.

Они прошлись по квартире.

— Монеты в заварке, реклама в скворечнике, паспорта в тостере, — а куда же Констанс могла засунуть телефонный справочник?

— Например, в туалет, попку им подтирала, — высказалась Тереза и ушаркала в кухню, откуда доносилось завывание стиральной машины. Хорошо хоть Тереза расширила круг своих обязанностей и не только пыль вытирает, но и присматривает за Бобом.

Предоставленная самой себе, Китти принялась осматривать дом в поисках телефонного справочника. Начала она с тех мест, куда кладут такие вещи нормальные люди, потом принялась изобретать самые невероятные варианты. Улеглась на пол в кабинете, на выношенный половик из овечьей шерсти, совершенно неуместный рядом с персидским ковром, и присмотрелась к низкому журнальному столику с телефоном. Сама не зная зачем, заглянула под стол — и вот они! Стол держали не обычные ножки, его деревянная столешница покоилась на четырех стопках телефонных книг и «Желтых страниц», по пять справочников в стопке, все подряд за последние десять лет. Китти рассмеялась от радости, и Тереза прибежала посмотреть, что же она такое нашла. При виде того, как гостья снимает деревянную доску с книжных подпорок, Тереза закатила глаза под лоб, но тоже не сдержала улыбки и с тем убрела обратно в кухню. Китти пролистала справочник за текущий год, но в нем ничего не нашла и взялась за предыдущий. Открыла его на Макгоуэнах, этафамилия врезалась ей в память, и едва Китти глянула на страницу, как чуть не подпрыгнула в восторге: один номер был обведен розовым фломастером. Она пролистала до другого имени, Эмброуз Нолан, и — ура, оно тоже отмечено фломастером! Вытащив из файла список имен, Китти принялась проверять одно имя за другим, и каждому нашлось в справочнике соответствие с яркой цветной меткой. Наконец-то к ней вернулась удача! Китти взмахнула в восторге рукой и случайно задела лампу. Лампа закачалась, из-под нее выпала маленькая записная книжка в красном переплете — та самая, которую Боб тщетно разыскивал. Китти вновь засмеялась, прижала к себе справочник, задрала голову, обращаясь с благодарностью к небесам.

— Спасибо тебе! — прошептала она.