Финляндия. Пора менять место жительства - Андрей Шилов Страница 12

— Я родом из Северной Финляндии, из деревни. Там и сейчас многие против того, чтобы женщины были пасторами.^[5]

Но некоторые финские приходы, и особенно на севере, остались бы вообще без настоятелей, если бы не женщины-пасторы.

В 2007 году в церкви города Хювинкяа приглашенный пастор-мужчина отказался проводить совместную службу с пастором-женщиной. Та подала в суд, обвинив коллегу в ущемлении прав, — и выиграла. После рассмотрения дела на всех уровнях Верховный суд приговорил отказника к штрафу в 320 евро, отметив, что «религиозные убеждения не могут служить оправданием трудовой дискриминации по половому признаку».

Меняющееся финское общество не торопясь нащупывает новые правила всеобщего равенства. Когда-то прав добивались женщины, а кто теперь? Каждый год соблюдение прав сексуальных меньшинств фиксирует Международная ассоциация лесбиянок, геев, бисексуалов, трансгендеров и интерсексуалов. Я смотрю на их «радужную карту Европы», где разными цветами обозначено положение с правами секс-меньшинств на континенте. Темно-зеленые 100 %, нигде пока не зафиксированные, означают «уважение прав человека, полное равенство», темно-красные 0 %, тоже никому не приписанные, — это «массовые нарушения прав человека, дискриминация».

По итогам 2013 года наиболее продвинутой в области таких прав стала Великобритания, она сильно зеленая, у нее 82 %. Наименее продвинута Россия, со своими 6 % она окрашена кроваво-красным. Остальные страны дают полную палитру: в зеленых тонах Испания, Бенилюкс, Португалия, Норвегия, Швеция; светло-зеленые — Германия, Австрия, Хорватия, Венгрия. С другой стороны — розовые Украина, Турция, Молдова, Македония, Косово. И практически посередине спектра — 45 % — ядовито-желтая Финляндия.

Как же так? Почему в обществе, так ценящем равные права, да просто помешанном на равенстве, в 2013 году есть меньшинство, заметно ущемленное в правах?

Наказание (до двух лет тюрьмы) за гомосексуальность финны отменили в 1971 году. В 1981 году перестали считать это болезнью. В 1999 сняли запрет на то, что называли «поощрением гомосексуальности» (а может, правильно перевести это как «гомосексуальная пропаганда»?). Со временем финны стали предоставлять политическое убежище представителям секс-меньшинств, которых преследуют на родине, — так разрешили жить в Финляндии открытым геям из Уганды и ЛГБТ-активисту из России.

Однополым парам сначала разрешили «зарегистрированное партнерство», потом в таких союзах разрешили воспитывать ребенка, родившегося у одного из партнеров, — другой партнер мог ребенка усыновить. К новой реальности подстроился язык: из английского позаимствовали привычку звать подобные семьи «радужными», а детей в них — «гейби».

С другой стороны, картина была не совсем радужной: на активистов гей-движения в Финляндии нападали с перцовым аэрозолем и слезоточивым газом в 2010 и в 2012 годах, в офисе их организации однажды разбили окна. Государство преступников не поддерживало, преследовало, но откуда-то же они брались. Были в обществе такие настроения.

Финский муниципальный депутат Асмо Маанселькя в 2010 году выступил в провинциальной газете с неожиданно прославившей его статьей. «Люди в ходе дискуссий забывают, что Прайд-парад — это и провокация против традиционных ценностей», — так он формулировал позицию большинства. То есть тогда казалось, что финское большинство так думает: «Мы можем достичь мирного сосуществования, только если меньшинства не будут навязывать свои ценности как основы ценностей всего общества».

Споры о правах секс-меньшинств становились все громче. Противники расширения таких прав — некоторые депутаты и священники — ссылались на религию и на Библию, сторонники, наоборот, стали «голосовать ногами»: десятки тысяч прихожан покидали лоно финской церкви, то есть вычеркивали себя из регистра и переставали платить церковный налог. Но население страны — не десятки тысяч, а пять с лишним миллионов, и большинство вроде бы считало, что полное равноправие не нужно. От финнов можно было услышать знакомое: мол, у нас мужики настоящие, а вон в Швеции одни гомики.

Международную «радужную карту» составляют на основе 46 параметров. Отставание Финляндии от соседей заметно и в тонкостях юридического признания пола, и в нестрогих наказаниях за преступления с мотивом ненависти к представителям секс-меньшинств. Но один из самых простых и понятных критериев — равный брак. Его могут заключать все или не все? И здесь прорыв случился буквально только что, в 2014 году.

Как и во многих странах (включая Россию), в Финляндии в последние годы стали по-новому собирать подписи под гражданскими инициативами — через Интернет. И кто бы мог подумать, что самой животрепещущей темой для общества станут не какие-нибудь налоги, не здравоохранение, не экология. Недовольство в этих вопросах наверняка есть, но оно не такое сильное и массовое. Темой номер один для Финляндии стала инициатива разрешения однополых браков. Чтобы гражданскую инициативу рассмотрел парламент, достаточно было собрать 50 тысяч подписей, а тут просто взрыв — идею поддерживает в три раза больше людей, 166 тысяч.

В этом же 2014 году архиепископ Кари Мякинен — глава той самой финской лютеранской церкви, в которой некоторые священники и женщинам не хотят давать полные права, — лично извиняется перед сексуальными меньшинствами. Он говорит: «Я думаю о нашем поведении, о выталкивании из общественной жизни, которым десятилетиями занимались церковь и общество и которое наблюдается до сих пор. И я считаю, что необходимо попросить прощения».

Более того, Мякинен лично поддержал однополые браки. Точнее, не совсем так: споры ведь были не о том, чтобы разрешить какой-то особенный брак, а о том, чтобы обеспечить равные права на заключение брака. «Равенство» здесь — ключевое слово, и глава церкви поддержал браки гендерно-нейтральные.

С точки зрения российской, это особенно непонятно — как глава церкви может поддерживать нетрадиционные отношения? Церковь кажется опорой традиции, главной скрепой. Очевидно, лютеранская церковь Финляндии посчитала, что традиция всеобщего равенства важнее традиционных, сложившихся моделей поведения. Причем речь шла об отношении церкви к законам, регулирующим жизнь всех граждан, а не к своим, внутрицерковным правилам. А с государством финская церковь себя не путает.

Финские противники равных прав для геев утверждали, что Библия считает гомосексуализм грехом. Но в официальной позиции финской лютеранской церкви нет прямого осуждения гомосексуализма. Хотя церковь здесь по-прежнему не венчает однополые пары.

Именно разное отношение к гомосексуализму стало причиной того, что в 2014 году был отменен догматический диалог Русской православной церкви с Евангелическо-лютеранской церковью Финляндии. Архиепископ Мякинен и патриарх Кирилл встречались в Москве и договорились о проведении дискуссии о христианской антропологии, которая затрагивает и вопросы отношения к гомосексуализму. «Они хотели, чтобы мы объявили об отрицательном отношении к гомосексуализму, — объяснял Кари Мякинен. — Позиция нашей церкви иная».