Что видела собака. Про первопроходцев, гениев второго плана, поздние таланты, а также другие истории - Малкольм Гладуэлл Страница 12

Почему бы нам всем не взять метод Стедмана на вооружение? Он не предполагает никаких моральных препятствий. Мы привыкли к тому, что полицейские останавливают людей за выключенные фары или разбитое боковое зеркало, поэтому добавление устройств контроля выхлопа не вызовет особого удивления. Правда, этот метод противоречит бытующей в обществе бессознательной уверенности в том, что все мы в равной мере способствуем загрязнению окружающей среды. Созданные нами общественные институты с внушающей надежду быстротой и решительностью набрасываются на общие проблемы. Конгресс принимает закон. Агентство по охране окружающей среды обнародует постановление.

Автомобильная промышленность производит чуть более экологически чистые машины, и — пожалуйста — воздух становится чище. Но Стедмана мало волнует происходящее в Вашингтоне и Детройте. Проблема с загрязнением воздуха заключается не столько в законах, сколько в их исполнении. Это проблема не стратегии, а ее претворения в жизнь. Но в его предложении все-таки есть что-то, с чем трудно до конца согласиться. Он намеревается положить конец загрязнению воздуха в Денвере с помощью полудюжины фургонов, оборудованных хитроумными устройствами размером с чемодан. Разве столь масштабная проблема может иметь столь мелкокалиберное решение?

Вот что делает выводы комиссии Кристофера такими неубедительными. Мы собираем авторитетные комиссии, стоит нам столкнуться с серьезной проблемой, не поддающейся решению традиционными бюрократическими методами. Мы хотим коренных реформ. Какая рекомендация комиссии заслуживает наибольшего внимания? Полицейский, известный тем, что избивал арестованных в наручниках, тем не менее получил от своего руководства характеристику, в которой говорилось, что «обычно его поведение вызывает уважение к закону и вселяет в людей уверенность». Так говорят о полицейском в том случае, когда не читают его досье. В заключении комиссии Кристофера значилось, что полицейское управление Лос-Анджелеса сможет справиться со своими проблемами, если капитаны будут знакомиться с досье своих подчиненных. Проблема управления заключалась не в политике, а в соблюдении требований. Управление должно было придерживаться существующих правил, но сторонники институциональных преобразований не это хотели услышать. Решение проблем, подчиняющихся степенной зависимости идет в разрез не только с нашими этическими, но и с политическими убеждениями. Трудно не прийти к следующему выводу: мы так долго относимся к бездомным как к единому безнадежному элементу не потому, что не знаем, что с ними делать. Мы просто не хотим знать, что с ними делать. Гораздо проще жить по-старому.

Решения проблем со степенным распределением не по вкусу правым, поскольку предполагают особый подход к людям, которые не заслуживают особого подхода, и не нравятся левым, поскольку отказ от справедливости в угоду эффективности попахивает холодным расчетом. Даже перспектива сэкономить миллионы долларов, наслаждаться чистым воздухом или оздоровить атмосферу в полицейских участках не может полиостью избавить нас от этих неприятных ощущений. Последние несколько лет мэр Денвера Джон Хикенлупер, пользующийся колоссальной популярностью, неутомимо борется с проблемой бездомности. Выступая прошлым летом с докладом о состоянии дел в городе, он уделил этому вопросу больше внимания, чем любому другому. И не случайно он обратился к народу в центральном городском парке, где бездомные каждый день собираются со своими тележками и пакетами для мусора. Он неоднократно участвовал в передачах на местном радио, рассказывая о том, как город решает эту проблему. Он инициировал исследования, призванные продемонстрировать, сколько денег из городского бюджета выкачивает бездомная часть населения. Но, как он сам признается, «находятся люди, которые останавливают меня у входа в супермаркет и говорят: "Я не могу поверить, что вы собираетесь помогать всем этим бездомным, этим бомжам!"»

5

Несколько лет назад ранним утром Марии Джонс позвонил ее муж Стив, находившийся на дежурстве. «Я еще спала, — вспоминает Мария. — Он плакал и едва мог говорить. Я сразу подумала, что что-то случилось с кем-то из его коллег-полицейских. Я воскликнула: "Боже мой, что стряслось?" А он ответил: "Марри умер сегодня ночью". Он умер от кишечного кровотечения. В то утро в полицейском управлении некоторые полицейские почтили память Марри минутой молчания».

«Не проходит и дня, чтобы я не вспомнила о нем, — продолжает она. — Приближается Рождество, а я всегда покупала ему рождественский подарок. Следила за тем, чтобы у него были теплые перчатки, одеяло и пальто. Мы уважали друг друга. Однажды один пьяный пациент соскочил с каталки и хотел наброситься на меня, так Марри спрыгнул со своей койки, стал трясти кулаком и кричать: "Не тронь моего ангела!" Знаете, когда его контролировали, он отлично справлялся. Он соглашался быть под домашним арестом, устраивался на работу, приходил на нее каждый день, откладывал деньги и бросал пить. Делал все, что должен. Есть люди, которые могут быть очень успешными членами общества, если кто-то их контролирует. Марри должен был находиться на чьем-то попечении».

Но Рино не смог дать Марри то, в чем он так нуждался. Видимо, кто-то решил, что это будет слишком дорого стоить.

«Я сказала мужу, что заберу тело, если никто этого не сделает, — сказала Мария. — Я не позволю похоронить его в безымянной могиле».