Искусство наследования секретов - Барбара О'Нил Страница 12
Искусство наследования секретов - Барбара О'Нил читать онлайн бесплатно
Гм-м… От Гранта! Он всегда проявлял алчный интерес к ее картинам, мечтал повесить их в нашей квартире. Некоторые работы оценивались очень высоко, и, возможно, я бы их продала. Но не сейчас… Когда-нибудь потом…
Внезапно мне вспомнился триптих, созданный мамой. Три огромные картины с изображением леса – такие многоплановые и многослойные и с таким множеством деталей, что нужно было долго и пристально всматриваться, чтобы разглядеть, что скрывалось за первым, вторым, третьим слоем… А что, если в этих картинах мама «зашифровала» какие-то тайны? Я снова позвонила в галерею и попросила выслать мне их репродукции наряду с самыми старыми мамиными рисунками. Это было только подозрение, интуитивная догадка. Но как знать? Может, мне удалось бы разгадать ее тайны и собрать из них паззл, если бы я изучила эти работы сквозь призму новых знаний – той информации, что я узнала здесь?
Я выглянула из окна на край соломенной крыши, подсвеченной уличным фонарем. Голова окончательно пошла кругом. «А что же будет дальше?»
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Через три дня я, наконец-то, встретилась с Джонатаном Хавером. Сами эти дни протекли спокойно, что мне несомненно пошло во благо. Я написала два эссе для «Яйца и курицы». Одно из них я посвятила М. Ф. К. Фишеру и поеданию простой пищи в одиночестве, другое – более углубленное и подробное, с тщательным анализов нюансов – рагу с олениной.
А еще я отправила владельцу журнала – человеку, уполномоченному вершить мою судьбу – следующее послание:
Дорогой Дэвид!
Вы не поверите, в какую сумеречную зону я попала волею провидения. Моя мать оказалась наследницей крупного поместья в Англии, и мне пришлось поехать сюда, чтобы определиться на месте, что мне со всем этим делать. Тем не менее, я полагаю, что даже на расстоянии могу приносить пользу журналу. Речь о серии эссе об английской пище и способах ее приготовления, с описанием самых популярных в Англии блюд. В приложении к письму – пара эссе, которые я написала на этой неделе в пояснение своей задумки. Мне кажется, можно было бы посвятить английской кухне целый номер. Идея пока еще сырая, требует проработки. Что, если сделать акцент на сезонную еду или различные культурные влияния? Буду рада обсудить это с Вами, когда у Вас появится свободное время.
Вы с пониманием и терпением отнеслись к моему вынужденному и, увы, затянувшемуся отъезду, и я заверяю Вас, что ищу любые способы загладить свою вину.
Остальное время я старалась расслабиться, почитывая романы, которые нашла в общей гостиной отеля, и принуждая себя не погружаться в раздумья о доме или семье. Предыдущие тяжелые месяцы не прошли бесследно: я действительно устала и душой, и телом.
Погода держалась ужасная: то дождь, то пасмурно и сыро, то новая угроза дождя, то сильный туман. В день встречи утро тоже выдалось мглистым. Я надела розовый шерстяной свитер (один из моих любимых), утепленные флисовые леггинсы и резиновые сапоги – единственную практичную обувку в таких условиях. И направилась в булочную-кофейню, заглянуть в которую мечтала со дня прибытия.
На улице было безлюдно. Туман, клубившийся вокруг фонарных столбов и плывший по аллеям и пешеходным дорожкам, то заволакивал плотной завесой витрину магазина, то слегка рассеивался. «Масляный» крест проступал сквозь дымку под стать древнему языческому монолиту. А вниз по улице медленно и осторожно ползла машина. Заметив ее, я передернулась: ездить в такую погоду было опасно и неблагоразумно.
Аромат кофе и свежей корицы шлейфом вклинился в густой воздух. Двинувшись на запах, я вышла к булочной-кофейне; в животе уже заурчало. Порог магазина я переступила под веселый звон колокольчика.
Внутри оказалось много людей. Большинство столиков были заняты; вокруг стеклянной стойки с пирожными и хлебобулочными изделиями змеилась очередь. Кассирша приободрила меня:
– Доброго утречка! Очередь лишь кажется длинной, а движется быстро.
– Я никуда не тороплюсь, – сказала я, и стоявшая передо мной женщина обернулась.
– Американка…
На женщине было пальто из ворсованной шерсти и дорогие кожаные сапожки; судя по всему, в булочную-кофейню она заглянула по дороге на работу. А работала она явно не в этой деревне.
– Звучит, как обвинение, – улыбнулась я.
– Не цепляйся к ней, Алиса, – встряла кассирша.
– Я и не собиралась…
– А то я тебя не знаю… Следующий! – воскликнула высокая, поджарая и мускулистая булочница с коротко подстриженными седыми волосами. «Жизнеспособный подвид», как сказала бы мама. Когда подошла моя очередь, она спросила:
– Чем желаете подсластить себе утро, дорогуша?
– Чашку чая, пожалуйста, и вот это, – указала я на соблазнительную булочку в темной глазури.
– Челсийскую булочку, – крикнула кому-то женщина через плечо, а потом снова повернулась ко мне и перегнулась через прилавок: – Я принесу ее вам буквально через секунду. Мы едва успеваем крутиться в час-пик.
– Благодарю вас, – оплатив заказ на кассе, я обвела взглядом зал в поисках свободного места. И поняла, что оказалась под прицелом нескольких десятков глаз. Почти все посетители откровенно пялились на меня. Я зарделась; к смущению примешалось смятение. Опустив голову, я прошла к столику на двоих, стоявшему у стены рядом с окном. Зал снова заполнил гул голосов. И когда я собралась с духом и снова оглядела зал, на меня уже никто не смотрел. Глаза людей были обращены на экраны мобильников или своих приятелей и спутниц, а два клиента и вовсе уткнулись в газеты. И напряжение с меня спало.
Булочница принесла поднос; кроме заварного чайника и булочки на нем стояла кофейная кружка.
– Вы не будете возражать, если я присяду с вами на минутку?
«Странная просьба от незнакомого человека…» Похоже, эта мысль отобразилась на моем лице, потому что булочница сразу добавила:
– Я знала вашу мать… давно, правда.
– О! Присаживайтесь, конечно, – взмахнула рукой я.
– Я бываю дерзкой и бесцеремонной. Ну такой уж уродилась, – опустилась на свободный стул булочница. – Меня зовут Элен Ричмонд. Я – владелица этого заведения. А вы – Оливия Шоу, новая графиня Розмерская.
– Да.
Элен склонила голову набок:
– Вы унаследовали материнскую грацию.
Глаза защипали предательские слезы.
– Благодарю, – сглотнула я. – А как близко вы знали маму?
– Мы вместе посещали уроки по рисованию.
– Вы тоже – художница?
– Так, балуюсь время от времени. Но всерьез, как Каролина, я никогда этим не увлекалась. А она реализовалась как художница?
– Да, – из-за нахлынувших эмоций язык как будто онемел. И несколько секунд я не могла выговорить ни слова. Мне еще не доводилось встречать человека, лично знавшего маму в молодости. Уткнувшись глазами в чашку и размешав в ней сахар, я машинально подлила в чай молоко и тоже размешала. И только после этого успокоилась, улыбнувшись благотворной силе напитка. – Мама очень хорошо рисовала. Она иллюстрировала детские книги и еще писала картины.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии