Татуировщик из Освенцима - Хезер Моррис Страница 11

Придя в Биркенау, Лале с удивлением узнает, что сам Хустек занимается отбором тех, кого пошлют на клеймение к Лале и Леону. Они принимаются за работу, а Барецки разгуливает взад-вперед вдоль шеренги юношей, стараясь выслужиться перед начальником. Неожиданный вопль какого-то юноши, которому Леон делает татуировку, пугает измученного парня. Он роняет инструмент и наклоняется, чтобы поднять его, но в это время Барецки ударяет его в спину прикладом винтовки и толкает лицом на землю. Потом ставит ногу ему на спину и надавливает.

— Мы быстрее сделаем работу, если вы позволите ему подняться и продолжать, — говорит Лале, видя, как тяжело и часто дышит Леон под сапогом Барецки.

К ним устремляется Хустек и бурчит что-то Барецки. Когда Хустек исчезает, Барецки с кривой ухмылкой сильней придавливает спину Леона, а потом убирает ногу с его спины.

— Я всего лишь смиренный слуга СС. Ты, Татуировщик, сейчас под протекцией политотдела, подотчетного только Берлину. Тебе повезло в тот день, когда француз представил тебя Хустеку и рассказал, что ты такой умный, говоришь на всех этих языках.

Лале ничего не отвечает и продолжает заниматься своим делом. Измазанный в грязи Леон, кашляя, поднимается с земли.

— Ну что, Татуировщик, — говорит Барецки с той же кривой ухмылкой, — останемся друзьями?

* * *

Преимущество службы татуировщика заключается в том, что Лале знает сегодняшнее число. Оно написано на бумагах, которые ему дают каждое утро и которые он возвращает каждый вечер. Не только документы говорят ему об этом. Воскресенье — единственный день на неделе, когда других заключенных не заставляют работать. Тогда они слоняются по лагерю или остаются около своих бараков, собираясь в небольшие группы. В лагере возникают дружеские связи.

И вот в воскресенье он видит ее. И сразу ее узнает. Она с группой девушек — все с бритыми головами, в одинаковой простой одежде — идет ему навстречу. Она ничем не отличается от остальных, за исключением глаз. Черных. Нет, карих. Он никогда не видел таких темных карих глаз. Во второй раз они заглядывают друг другу в душу. Сердце Лале на миг останавливается. Они никак не могут оторвать взгляд друг от друга.

— Татуировщик! — Нарушив очарование, Барецки кладет руку на плечо Лале.

Заключенные отходят в сторону, не желая быть рядом с эсэсовцем или заключенным, с которым тот разговаривает. Стайка девушек разбредается, остается она одна. Она смотрит на Лале, он смотрит на нее. Барецки переводит взгляд с одного на другого, и каждый ждет, когда кто-то отойдет в сторону. Барецки понимающе улыбается. Одна из подруг отважно выходит вперед и тащит девушку за собой.

— Очень мило, — говорит Барецки, когда они с Лале отходят.

Лале не обращает на него внимания, стараясь сдержать приступ ненависти.

— Хочешь встретиться с ней? — (Лале опять отказывается отвечать.) — Напиши ей, скажи, что она тебе нравится.

Неужели он думает, что я такой глупый?

— Я дам тебе бумагу и карандаш и передам ей письмо. Что скажешь? Знаешь, как ее зовут?

34902.

Лале идет дальше. Он знает: любого заключенного, пойманного с ручкой или бумагой, ждет смерть.

— Куда мы идем? — Лале меняет тему разговора.

— В Освенцим. Герру доктору нужны еще пациенты.

Лале пробирает дрожь. Он вспоминает мужчину в белом халате, его волосатые руки на лице красивой девушки. Никогда прежде слово «доктор» не вызывало у Лале такой тревоги.

— Но сегодня воскресенье.

— О-о, ты думаешь, раз другие не работают в воскресенье, ты тоже можешь бездельничать? Хочешь обсудить это с герром доктором? — Барецки заливается визгливым смехом, отчего по спине у Лале бегут мурашки. — Прошу, сделай это ради меня, Татуировщик. Скажи герру доктору, что это твой выходной. А я повеселюсь.

Лале знает, когда нужно замолчать. Он ускоряет шаг, несколько отдаляясь от Барецки.